Светает. Собачья лапа скребет по кровати: «Просыпайтесь, уже утро. Ну просыпайтесь, же».
Глаза раскрыть просто невозможно. Протягиваю руку и чешу спаниеля Тимку по спине. Помогает лишь на пару минут, затем раздается нежное подвывание: «Ну, вставайте, наконец». Выбора нет. С полузакрытыми глазами, тихо ворчу и начинаю медленно одеваться. Выпиваем с Тимкой по полчашки кефира и отправляемся на прогулку. Недалеко от нашего дома, на довольно крутом холме — небольшой парк, где обычно мы гуляем по утрам.
Эти утренние прогулки начинаются так неохотно, но уже через 10 минут я увлечен происходящим вокруг. Людей кроме меня никого нет, но парк живет своей обычной жизнью с утра до заката. Белеют голые стволы эвкалипта BlueGum, топорщится мягкая, как бумажная, кора Paperbark, заливают парк ароматы золотистых мимоз. Утро самое активное время у местных птиц. Птица-колокольчик Bell-bird звонко сообщает о своем присутствии, группа кукабар громко высмеивает кого-то, шумные какаду разрывают воздух своими истошными криками. Мой пес вспоминает, что он охотник и начинает смело гонять десяток усевшихся на траве крупных белых с желтым хохолком разбойников. Они, как бы нехотя, взлетают и вновь садятся в двадцати метрах, не сильно опасаясь. Пока я обхожу несколько кругов по парку, Тимка сопровождает меня, гоняясь по всему парку, но регулярно возвращается, чтобы получить очередной сухарик. Раздражение от ранней побудки давно ушло, если бы не эти прогулки, вся эта утренняя красота прошла бы мимо меня.
На тихой соседней улице, как и парк резко поднимающейся вверх, с трудом крутит педали одинокий велосипедист. Поднимется вверх, скатывается вниз и вновь, с выражением муки на лице, начинает крутить педали для здоровья. Я даже завидую такой отчаянной силе воли, ведь сам бы, наверное, никогда не придумал по 10 раз заезжать на гору на велосипеде. Впрочем, нечто подобное в жизни у меня было, но тогда были другие соблазны. В студенческие годы меня пригласили знакомые ребята, увлекающиеся горными лыжами, покататься в Подмосковье. Время было давнее — снега тогда в Москве было много, а горнолыжных баз — единицы. Поэтому ребята облюбовали один из холмов недалеко от поселка Правда, где с помощью мотоциклетного мотора устроили импровизированный подъемник. В день, когда я был там, старенький мотор барахлил, и мои друзья чинили его почти весь день. А я, забравшись на гору, лихо скатился вниз, аж дыхание перехватило от скорости и впечатлений. Поднимаясь с лыжами по снегу «ёлочкой» на гору, я говорил себе, все, последний раз, нет сил. Но, скатившись, что-то вновь непреодолимо тянуло меня наверх ещё и ещё. Наверное это «что-то» тянуло и встреченного мною одинокого велосипедиста вновь на гору.
По вечерам на прогулку с собакой мы ходим вместе с Олей. Её особенно привлекают удивительные многоцветные сиднейские закаты, а когда стемнеет, и звездное небо. Во время этих вечерних прогулок я заметил, что две яркие звезды с каждым днем приближаются друг к другу. «Это две планеты, и одна из них Венера», — уверенно сказал я, вспомнив как увлекался в детстве астрономией. Хотя моих знаний хватает только чтобы узнать на небе Венеру, как самую крупную, и красноватый Марс. А из созвездий — на северном небе — Большую медведицу, а в Австралии — Южный крест. Посмотрев дома в новостях, я узнал, что это и правда были Венера и Юпитер, которые в этом месяце оказались видны рядом на небе. Венера — ближайшая к нам планета и на ночном небе и выглядит ярче, хотя на самом деле она в 10 раз меньше гигантского Юпитера.
Собираясь однажды на вечернюю прогулку, мы услышали шум, частое дыхание Тимки и чей-то приглушенный визг — наш пес гнал по двору толстенького поссума. Семейка поссумов, обитающая на деревьях нашего участка и нагло посвистывающая по вечерам на глазах у щенка, раскачиваясь на ветках, давно вызывала интерес у Тимки. И если полгода назад, когда щенок еще не подрос, поссумы-родители были в одной весовой категории с ним, то теперь, оказавшись в два раза больше, былые обиды Тимке прощать уже не хотелось. Догоняя поссума, Тимка пытался схватить его за длинный пушистых хвост. В последний момент мне удалось ухватиться за ошейник и задержать щенка, а поссум добежал до стоящей рядом Оли и стал искать спасения, забираясь на нее. Когда он добрался до шеи — взвигнула, и громко, уже Оля. После того как оцепенение прошло, она стала стряхивать зверька с куртки. Оказавшись на земле, поссум бросился к забору и застрял в деревянной решетке. Тимка вновь проявил неподдельный интерес, и мне с трудом удалось его удержать. Когда поссума подтолкнули в зад пластмассовыми граблями, он проскочил через забор и скрылся в темноте. Тимка успокоился, а через пару минут пришли в себя и мы. Я думал, что наши дружелюбные соседи выйдут разобраться, что за крики происходят рядом, но не дождался реакции, все-таки австралийское мышление отличается от российского. Я не хочу утверждать, что лучше, просто, отличается.
Часовая вечерняя прогулка по нашему району сняла остатки волнений. Вернулись мы, когда уже было совсем темно. Пора ложиться спать. Вскоре снова будет утро, и наш шоколадно-белый будильник, беспокойное наше счастье, вновь заскребет лапой по кровати.
Еще о Тимке читайте http://unification.com.au/articles/read/2370/
http://unification.com.au/articles/read/2622/
Этот рассказ стал лауреатом специальной номинация жюри “Русский язык в зарубежье”
IV Международного литературного конкурса “Лохматый друг”
http://tvorchestvo.lohmatyi-drug.ru/?page_id=153
