В первом номере «Единения» за 2007 год мы публиковали интервью с Романом Филоновым об участии русских яхтсменов в регате Сидней-Хобарт в 1989 году. В этом году еще одна группа россиян участвовала в этой главной регате года в Австралии, которая стартует ежегодно в Сиднейском заливе 26 декабря. Андрей Степанов рассказывает о том, как проходили соревнования.
Во-первых, что такое регата Sydney — Hobart.
Это одно из престижнейших соревнований в мире среди парусных яхт, которое имеет уже 64- летнюю историю. Участвовать в этой гонке, мечта многих яхтсменов. Из всех яхтсменов-участников крупнейших международных регат, только каждый третий участвовал в этой гонке. В этом много причин, здесь и удаленность места проведения, и дороговизна участия, но главное — это трудность и опасности, которые ожидают спортсменов на этой дистанции. Трасса проходит вдоль прибрежного мелководья, которое поднимает крутую волну. Есть на маршруте участок, где соединяется Индийский и Тихий океаны — это Басов пролив. В этой «трубе» постоянно дует ветер. Вообще, Тасмания расположена на сороковых широтах. Многие даже не моряки знают название сороковых широт — «Ревущие сороковые». Собственно это объясняет, почему опытные яхтсмены вновь и вновь хотят испытать себя в этих тяжелых условиях. Один из яхтсменов, победивший в этом году принимал участие в гонке в двадцать восьмой раз! А остальные члены этой команды участвовали более десяти раз.
Четверо яхтсменов из Москвы и один из Санкт-Петербурга решили попробовать себя в регате. В регате должны были принять участие 10 человек из России, но из-за того, что наша яхта «Алые паруса» не вошла в гонку, пятеро отказались идти на другой яхте. Собственно, костяк команды остался, почти все уже были знакомы, только я не был знаком с коллегами по команде и встретился с ними впервые перед поездкой.
Предыстория простая, в октябре я увидел в интернете на одном из сайтов, посвященных яхтенному спорту информацию, что освободилось место в составе экипажа яхты «Торговая сеть „Алые паруса“ для участия в регате „Rolex Sydney-Hobart“. От кандидата требовался хороший практический опыт, в том числе и опыт участия в крупных океанских регатах. На тот момент у меня океанского гоночного опыта не было, и я как раз собирался его приобрести, пройдя с друзьями маршрут в районе Канарских островов. До этого я ходил по Адриатике и Ионическому морю в качестве капитана яхты и специально подгадывал свои походы в сезоны весенних и осенних штормов.
Идея показалась очень заманчивой, и я на всякий случай позвонил по указанному телефону и рассказал честно о себе и о своем опыте руководителю проекта. После непродолжительного разговора мы договорились о встрече, чтобы посмотреть в глаза друг другу.
Руководителем проекта оказался очень энергичный молодой мужчина, опытный яхтсмен Оскар Конюхов, „по совместительству“ сын знаменитого путешественника Федора Конюхова, на яхте которого нам и предстояло принять участие. После подробной беседы и выяснения моего послужного списка мне было предложено место в команде. Началась рутина сбора документов для получения виз, покупки билетов и прочих хлопот, связанных с поездкой.
Но буквально через пару дней, как гром среди ясного неба, нам пришло сообщение о том, что наша яхта не сможет принять участие в регате. Причина — большая трещина на киле, и идти с ней в открытый океан при гоночных нагрузках опасно. Что такое киль, наверное, знают все. Размеры киля макси яхты — длина 5 метров, вес почти 7 тонн. К сожалению, про поломку мы выяснили слишком поздно, когда яхту подняли из воды для очистки днища и покраски перед гонкой.
Весть о сломанном киле и неучастии российской лодки тут же пронеслась среди участников регаты. Мы сами, естественно, не могли видеть реакции капитанов других макси-яхт, ведь именно в этом дивизионе должна была участвовать наша 85 -футовая яхта. Но, как нам сообщили, у соперников вырвался вздох облегчения. Это было с одной стороны удивительно, ведь российская яхта заявлялась впервые, а многие участники ходили уже десятки раз эту дистанцию, но, с другой стороны, репутация яхты „Алые Паруса“, обошедшей недавно вокруг Антарктиды, была несомненно высока.
Сдаваться из-за отсутствия лодки мы не собирались, и вот началась переписка с оргкомитетом гонки с просьбой помочь найти замену нашей лодке. Надо сказать, что нас очень быстро вывели на хозяев нескольких лодок, благодаря авторитету Федора и Оскара Конюховых. Было предложено два варианта лодок размеров около 66 футов. Цена за аренду была слишком высокой. Мои коллеги, зная расценки на аренду гоночных яхт, были очень удивлены. Но ответ хозяев сводился к следующему — Сидней — Хобарт очень сложная и опасная гонка, поломки или аварии во время ее проведения очень часты, поэтому страховка так высока. К счастью, появился третий вариант. Нам предложили пройти гонку на маленькой 38-футовой яхте, проекта „Sydney 38“. Говорят, что эта лодка была специально создана для плавания в условиях этой регаты. Половина команды не согласилась идти на маленькой яхте, это и опаснее и дольше, чем на большой. А оставшиеся решили взять яхту с названием «Getaway Sailing 2». Перечислили за нее деньги, и договорились об увеличении экипажа местными спортсменами.
Все прилетели к первой тренировке 17 декабря. Состоялось первое знакомство с будущим экипажем и с лодкой. В нашу российскую команду органично влились еще пять яхтсменов, четверо австралийцев: Jеу Pettifer капитан нашего интернационального экипажа, S. Chandler (девушка по имени Сэм), Tim Colclough (тактик), Rob Higginson и Frank Krupinska из Германии. Россию представляли три Дмитрия, которым пришлось присвоить новые позывные: Дим, Билли и Фил, Владимир, которого перекрестили во Влада, а меня австралийцы называли Ондрей.
Первое впечатление о яхте, прямо скажем, было не очень впечатляющее, восьмилетняя лодка выглядела старше своих сверстниц и более старых лодок, и как выяснилось не только внешне, но и внутри. Автоматическая помпа для откачки воды не работала, а лодка явно подтекала. Аккумуляторы не держали заряд, и их все время надо было подзаряжать. Гальюн перестал работать уже на второй день гонки, а туалет в штормовых условиях оказывается очень необходим! Если почти на всех лодках были новые комплекты парусов, то из наших одиннадцати парусов несколько было не то, чтобы старых, а просто ветхих. Собственно три паруса у нас порвало ветром.
Однако опустим все эти мелочи и неисправности. В целом же лодка оказалась очень надежной. Первый шторм, в который мы попали при полных парусах, вряд ли бы выдержала такая же маленькая, серийная лодка европейской постройки. Испытав первый шторм в течение двадцати часов, когда в пиковый момент ветер достигал скорости 55 — 60 узлов (около 100 км/час), следующие два, меньших шторма, для нас были уже не страшны, хотя очень трепали и несколько раз пытались положить яхту парусами на воду. Шторм это, мягко говоря, неприятно. Очень неуютно все время гонки быть мокрым. Даже специальные ветро-водозащитные костюмы не спасали от заливающей сверху и снизу соленой воды. А когда мы уже окончательно промокли в Басовом проливе, добираясь до берегов Тасмании, на нас свалился жуткий холод. Семь градусов по Цельсию при сильном ветре и мокрой одежде давали эффект морозной погоды. Не знаю, как у кого, а у меня главной мечтой было сойти на берег с этой «взбесившейся табуретки» и принять душ из теплой, пресной воды. Кто-то больше мечтал о горячей еде, другие — просто выспаться.
К счастью, для таких тяжелых условий экипаж оказался очень стойким, и на все сто процентов соответствовал лодке. Как говорится, нашли друг — друга. Если говорить честно, то мы, как и лодка, тоже были не вполне подготовлены к такой сложной гонке. Когда на пресс-конференции ведущий сообщил, что эта гонка — «Эверест» в мире яхтинга, нас это не насторожило, трудно было в полной мере представить всю сложность. Впрочем, экипаж, как и лодка, выдержали все испытания. Никто не страдал морской болезнью, и никто ни разу не посетовал на тяжелые условия. Всем было очень холодно, тяжело и хотелось спать, но все выдержали.
К сложностям гонки добавлялось наше не всегда полное понимание английского языка. В напряженной или экстремальной ситуации невольно человек начинает говорить быстро. Еще больше усиливал непонимание рев ветра и грохот волн о борта лодки. Но все россияне отметили, что для таких условий австралийцы были необыкновенно обходительны и внимательны и к нам, и друг к другу. Очень это, к сожалению, отличается от поведения людей, проживающих в России.
Оглядываясь на всю нашу гонку можно сказать, что самыми тяжелыми были часы шторма, особенно для капитана, который стоял у штурвала в самый грозный 9 бальный шторм. Но самыми трудными, наверное, были последние сорок миль перед финишем. Мы шли курсом с попутным ветром, справа прошли маяк, впереди был второй маяк, и после него через тридцать — сорок миль финиш. Как сказал наш тактик Тим, через 2- 3 часа мы будем Хобарте… На деле же через 15 минут задул штормовой встречный ветер, и мы опять начали менять паруса, мокнуть от заливающих лодку волн и снова упорно пробиваться к финишу. Вместо 3 часов мы шли против сильного встречного ветра 12 часов. Но вот зашли в бухту, образованную рекой, стали подниматься вверх против течения.
— А представляете, сейчас наступил бы штиль? Пошутил «кто-то» по-русски. Через 15 минут, когда до финишного створа оставалось не более двухсот метров ветер неожиданно стих. Стих полностью! А мотор включать было нельзя по условиям гонки. Штиль свалился на нас, когда до земной тверди, теплого душа, нормальной еды оставалось ДВЕСТИ МЕТРОВ! До вылета моего самолета в Сидней оставалось 4 часа. Лететь в Сидней очень хотелось, потому что там меня ждали моя дочь Анечка, кум Николай, друзья и встреча Нового года.
Через пять минут течением реки нас стало понемногу отдалять от заветной линии. Что будет? Мы уже отведали в этой гонке, что такое штиль. Предыдущий был восемь часов. Как долго продлится этот? Невеселые шутки уставших, не выспавшихся, холодных и голодных моряков сложно изложить в письменном виде. Но это в большей степени были все-таки шутки. Присутствие духа не оставляло экипаж. Но напряжение чувствовалось во всем. Десять минут ползем задним ходом в сторону океана. Пятнадцать…
Через пятнадцать минут подобие легкого ветерка шевельнуло парус. Все быстро перебежали на подветренный борт, чтобы накренить лодку и придать парусу правильную крыловидную форму. Нужно было ловить даже не ветер, а легкое движение воздуха. Яхта остановилась и медленно тронулась в сторону финишного створа. Все молчали, боясь спугнуть робкий ветер. Лодка ползла по вязкой черной воде к «мечте». И вдруг, слева из темноты рев сигнальной сирены. Гонка окончена! Мы сделали это! Можно запускать двигатель и идти к долгожданному пирсу. Наверное, у каждого человека есть своя любимая песенка или мелодия. Никогда бы не подумал, что звук хриплой сирены в три часа ночи может быть столь желанным, мелодичным и даже прекрасным. Но по ощущениям, лучшего звука я в жизни не слышал.
Теперь про открытия. Можно еще долго открывать новый смысл в увиденном и пережитом во время этого испытания. Но главное, что было открыто мне — нужно быть смиренным, мудрым и радоваться каждому подаренному Господом дню.
А то, что у нас после того, как мы запустили двигатель, тут же заклинило винт, на который намотало упавший за борт конец шкота, это было точкой под всеми моими «открытиями». Впрочем, нас тут же подцепил судейский катер и отбуксировал на место стоянки.
На берегу яхту встречала жена Билли. Она специально прилетела и не спала всю ночь, чтобы встретить своего мужа. У Билли был день рождения. Наверное, лучший подарок придумать сложно. Позаботилась она и о всех нас, принеся с собой на пирс горячие закуски из мяса, рыбы, грибов и прочей нормальной еды. Еще две девушки — представители оргкомитета прикатили тележку с тремя ящиками холодного пива. Если честно, холодного пива не хотелось совсем … Фил всю дорогу вез с собой, соблюдая сухой закон, бутылку хорошего восемнадцатилетнего виски. Вот она пришлась к месту. Всем хотелось в душ и спать. Поэтому параллельно с закуской шла выгрузка и укладка парусов. Я успел принять горячий душ прямо на причале. Такси в аэропорт, пересадка в Мельбурне, встреча с друзьями в Сиднее и праздничный стол. Таким мне запомнится новогодний праздник 2009 года в Австралии.
***
Как иллюстрация, победитель регаты, яхта «Wild Oats XI», из дивизиона макси-яхт прошла дистанцию за сорок четыре с половиной часа, а наш корабль только за сто двадцать два часа. Но это не самый плохой результат этой гонки. После нас финишировали еще две яхты — через шесть, и двенадцать часов.
За 64 года существования этой регаты, рекордное время было установлено в 2005 году и составило 1 сутки 18 часов и 40 минут. Что важно рекорд был установлен на этой же макси яхте «Wild Oats XI», а последней в регате того года закончила лодка с результатом 7 суток 10 часов 23 минуты.
Андрей Степанов,
Хобарт-Сидней, Москва для газеты «Единение»
