«Визит старой дамы» в Сидней

---

6-го мая в Fig Tree Theatre состоится премьера спектакля театра «Пилигрим» «Визит старой дамы». Пока артисты подтягивались на репетицию, я воспользовалась моментом, чтобы поговорить с Ириной Ингман (режиссером-постановщиком) и Элиной Доронкиной (продюсером и хореографом постановки) о предстоящем спектакле.

ЖА: Ирина и Элина, я знаю, что вы сейчас безумно заняты. Репетиции, костюмы, декорации… На всё это уходит уйма времени. Спасибо огромное за то, что нашли несколько минут для нашей газеты. Но прежде, чем мы начнём разговор непосредственно об этом спектакле, расскажите немного о своём театре. Как долго он существует? Как родилась идея его создания?

ЭД: Мы вместе с 2002-го года. Нас собрал Борис Наташин. К сожалению, уже ушедший от нас. Нашей первой пьесой была «Левая грудь Афродиты, или надбавка за испытание любви». Это был очень интересный спектакль. Но когда мы его отыграли, нам стало как-то скучно. Нам было жалко расставаться, и мы решили, что нужно продолжать дальше.

ИИ: Кстати, как только мы отыграли этот спектакль, мы зарегистрировали «Pilgrim Entertainment Group». Потому что тогда, при Борисе, был театр «Совком» — современная комедия. Но мы решили, что, наверное, не надо замахиваться на «Совком» (смеётся), давайте замахнёмся на Шекспира… Решили, что надо поскромнее немножко.

ЭД: Да, начинали мы с того, что нас было шесть человек всего лишь в театре. И первая пьеса, которую мы сыграли, Ира её выбирала, она в неё влюбилась, это была пьеса «Забыть Герострата» по Григорию Горину. Это было наше первое крещение как театра «Пилигрим». Мы считаем, что мы с 2002-го года вместе. Получается, восемь лет уже.

ЖА: Ирина, Вы являетесь главным режиссёром театра, я правильно понимаю?

ИИ: Да. Так и есть.

ЖА: Элина, а твоя роль…

ЭД: Продюсер…

ИИ: Продюсер и всё остальное. Как сейчас модно это в России называть «креативный директор». Да-да. Наверное, это больше подходит к ней, потому что она и сценарий пишет, и ставит танцы, и стихи пишет, и…

ЭД: (смеётся) И швец, и жнец, и на дуде игрец! Ну, на самом деле у нас все-такие. Вот и Ирина сама… Музыку подбирает она, костюмы, решает в каком стиле декорации будут. И воообще, выбор всех пьес — за Ириной.

ЖА: Элина, ты просто предугадала мой следующий вопрос. Что определило выбор именно этой пьесы? Почему вдруг именно «Визит старой дамы», а не что-то ещё?

ИИ: Интересный вопрос, на самом деле. Борис Наташин, уже будучи очень больным, позвонил мне и сказал: «Ира, есть мировая пьеса, я хотел бы, чтобы ты её прочитала и подумала». Перед этим мы ставили Горина «Молитву», которая прошла очень хорошо. Настолько хорошо, что нам пришлось ее повторять через полгода. И после такой пьесы захотелось сделать что-то не хуже, не ниже. Борис прислал пьесу мне, прислал Элине, мы почитали… Первое впечатление было неоднозначным. Одно дело — когда это «моё». То есть я прочитала и загорелась. А когда мне что-то «советуют», это немного другое. Самое сложное в этой ситуации-то, что Боря был фактически при смерти, необратимый процесс. И я помню, я его спросила: «Борь, а что если мне это не понравится?»

ЭД: Хочу добавить, что он меня в это же самое время точно так же «обрабатывал»: «Ну, пожалуйста, почитайте пьесу. Я прошу. Это моё последнее желание. Это хорошая пьеса. Поставьте». Ну как мы могли отказать? Последнее желание человека… В принципе, получается, что пьеса поставлена в память Бориса Наташина.

ИИ: Да. Очень многие люди пришли, которые играли раньше. У нас очень большая массовка, если так можно выразиться, хотя я считаю, что это не массовка по спектаклю. Люди пришли именно в память Бориса играть.

ЭД: Конечно, потому что он нас собрал. Если бы не он, и театра не было бы.

ЖА: Пьеса «Визит старой дамы» принесла всемирную известность Фридриху Дюрренматту. С той поры, а прошло уже много лет, было много разных постановок, и даже был художественный фильм с Гафтом и Васильевой в главных ролях…
ИИ: Козаков снимал, да.

ЖА: Я знаю, что Ленком сделал современную постановку. Они внесли много-много изменений в оригинал. Даже опустили эпитет «старой».
ИИ: Да, они там изменили всё до неузнаваемости…

ЖА: Ваша постановка чем-то отличается от классического прочтения?
ИИ: Ну, как сказать. Мы кое-что изменили, да, но в принципе, из текста, который нам был дан, слов мы практически не выбрасывали. Сюжет мы в корне не меняли. Ленкомовский спектакль, я считаю, заканчивается просто «сиропом»: она его прощает. Но, я думаю, зачем надо было брать Дюрренматта, когда есть так много замечательных пьес о любви. Надо было тогда их делать. Но как можно брать этого автора, этого гениального автора чёрной комедии, чёрного фарса взять и переделать? Для чего? Не было совершенно никакого смысла. В принципе, даже некоторые из наших актёров говорили: «А, может, не надо, чтоб он умирал?» Но я им отвечала: «Ребята, зачем же мы ставим Дюрренматта? Зачем же мы берём эту всемирно-известную классическую пьесу? Чтобы всё это «смаслить»? Чтоб никто не расстраивался? Нет, извините. Уж если вот так, то значит вот так.

ЖА: А кто у вас исполняет главные роли, если это не секрет?
ИИ: Нет, какие секреты?! Это актёры, которые играли в предыдущих спектаклях — Валентина Верёвкина и Михаил Дубинин.

ЖА: А кто делал декорации, костюмы? Это же я представляю, какой адский труд. Закулисный… Незаметный… Неоценимый…
ИИ: В основном мы всё делаем сами. Никто нам не помогает. В общем то, весь театр мы тянем вдвоём с Элиной. Мы и бабы, мы и мужики, мы и тягаем, мы и красим…

ЖА: Получается, «за себя и за того парня»…
ИИ: Получается так. Ещё есть у нас сценограф, муж Элины. Он у нас и художник, и осветитель, и звукорежиссёр, и оператор, и всё на свете.

ЖА: То есть, вы, ребята, здесь все «многостаночники».
ИИ: Абсолютно.
ЭД: Про многостаночников. Ирина с мужем по ночам пишут музыку к спектаклю. Вот буквально вчера Ирина прислала мне смс: «Легли в два часа ночи. Закончили заниматься музыкой». Жалко, конечно, что у нас нет таких помощников, которые бы занимались только музыкой или только декорациями. Но это непозволительная роскошь. Поэтому у нас все участники с широкой специализацией.

ЖА: Элина, насколько мне известно, ты ставила хореографию. Немножко об этом расскажи.
ЭД: Ой, это даже не хореография. Хореография это, пожалуй, громко сказано. Скорее, просто пантомима.

ЖА: Ты раньше сама занималась танцами. В спектакле тебе твоя танцевальная подготовка помогает?
ИИ: Конечно, танцевальная подготовка помогает. Если бы не Элина, сложно сказать, как бы всё это было. Наши артисты ведь не профессионалы, не все чётко представляют, что такое танцы. В этом, я считаю, профессионализм Элины — «подделать» каким-то образом танцевальные элементы под артистов. Вот, например, в спектакле первая вещь, с которой он начинается, по звуку предполагает, что на сцену должны выйти профессиональные танцоры. А на самом деле на сцену выходят люди, которые подчас и в такт попасть не могут. Вот в этом заключается сложность — работать с ними, научить их, что надо делать.
ЭД: У нас, в основном, пантомима, конечно. Но когда Ира показала мне первый музыкальный фрагмент — я не буду открывать секрет, что это за музыка — и сказала: «Я хочу, чтобы вот это открывало спектакль», я ей ответила: «Ты что, с ума сошла? Там же балет нужен». Там такие движения должны быть! Я сразу это увидела. И как же мне из этого сделать то, что, в общем то, и танцем нельзя назвать. Это должна быть просто пантомима, какие-то жизненные движения. Так что бьёмся мы до сих пор, конечно, но небезуспешно.

ЖА: Вы меня уже заинтриговали! То есть, из того, что вы рассказали, это будет яркое оригинальное зрелище.
ЭД: (Загадочно) Мы даже петь будем немножко…

ЖА: Ну, точно многостаночники. А что же вы поёте? Это будут песни собственного сочинения?
ИИ: Нет. Хотя… где-то как-то. Скажем так, «по мотивам». Музыка народная (смеются).

ЖА: «Вариации на тему»?
ИИ: Да, что-то вроде того.
ЭД: Мы старались создать что-то типа мюзикла. Фееричное…
ИИ: Это мы как будто бы делаем жалкие потуги на мюзикл. И люди в зале думают в первой части — я не хочу, конечно, сильно раскрывать все секреты — что это будет лёгкое развлечение. Но это обман.
ЭД: Сбить зрителя с толку.
ИИ: Да, мы начинаем с чего-то похожего на лёгкий мюзикл. Гротеск и карикатура. И в этом смысле народ сидит и воспринимает нас совершенно нормально, не требуя от нас ничего серьёзного. Что-то такое смешное происходит. Мы специально это делаем.
ЭД: На самом деле ни для кого не секрет, о чём пьеса «Визит старой дамы». Поэтому немножко мы рассказали, а дальше… Приходите на спектакль.

ЖА: Очень интересно. То есть через вот этот гротеск, через карикатурный мюзикл, тем не менее, основной посыл автора вы сохраняете.
ИИ: Всё остаётся, да.

ЖА: А сколько человек занято в спектакле?
ЭД: Со всеми статистами получается двадцать два.

ЖА: Я вам желаю удачи. Непременно приду посмотреть.
ИИ: Спасибо. Мне кажется, мы никогда не подводили. Мы всегда играем честно и откровенно. На сцене никто не мухлюет. Может, не доводят до совершенства, но самое главное, до чего мы пытаемся довести наших актёров, это до того, чтобы им верили.
ЭД: А с технической стороны, я хочу добавить, что спектакль идёт на русском языке с английскими субтитрами. Что всегда у нас происходит.

ЖА: Вы ожидаете англоязычных зрителей?
ЭД: Не то, чтобы ожидаем. Они уже есть.
ИИ: Здесь очень много «смешанных» пар, которые хотели бы пойти на какое-то мероприятие вместе. Но когда спектакль идёт на чужом языке, это, может быть не очень интересно. Зачем человеку сидеть два часа, ничего не понимая. А субтитры упрощают эту ситуацию. И люди приходят вместе.
ЭД: А теперь вот и другие театры пошли по нашим стопам — тоже начали играть с субтитрами.

ЖА: Ну я вас поздравляю. Это хороший знак. Вот я вижу, что Ваша труппа уже в сборе, все ждут команды «Мотор!». Спасибо большое за беседу.

В этот момент Ирина объявляет: «Так. Репетируем сцену на вокзале». И работа пошла полным ходом — артисты заняли свои места, зазвучала музыка, реплики и техническая шлифовка режиссёра: «Нет! Нет! Не годится! Шаги меньше! Вы что все забыли, кто какую руку поднимает?!"
Мы с фотокорреспондентом Анастасией Шриц ещё минут десять понаблюдали за этим театральным таинством и ушли воодушевлённые и заинтригованные в предвкушении долгожданной премьеры.

Спектакль «Визит старой дамы» состоится
6 мая — 20:00; 7 мая — 20:00; 8 и 9 мая — 14:00 и 19:00 по адресу:
Fig Tree Theatre Gate 4 High St, UNSW, Kensington, Sydney
Билеты можно приобрести в Русском магазине по адресу:
52A Joseph St, Lidcombe, тел. 9649 4633