В этом году мы отмечаем 70-летие основания Русского Благотворительного общества в Сиднее, ставшего за эти годы крупной организацией заботы о пожилых Aged Care, которую её жители и работники с любовью называют Сергиев Посад.
За эти годы много сотен сотрудников — медицинских сестер и нянечек, бухгалтеров, администраторов, инженеров, работников кухни и многих других профессий — работали здесь и помогали нашим пожилым и больным соотечественникам, делали их жизнь радостней.
Редактор «Единения» попросил ответить на вопросы Татьяну Окладникову. Она тринадцать лет проработала в отделении деменции РБО.
— Татьяна, давайте вспомним немного семейной истории, когда вы приехали в Австралию?
— Наша семья приехала из Китая. Там я ходила в русскую школу, программа была, я думаю, такая же, как и в Союзе в то время. В Сидней мама, папа, брат с сестрой и я переехали в 1962 году. Многие тогда приезжали из русского Китая, наша семья ничем особым не отличалась. До нашего отъезда я училась в восьмом классе. В Австралии долго доучиваться не пришлось. Я пошла в школу, но поскольку не знала английского, мне пришлось сидеть в классе с маленькими детьми. Я себя чувствовала неуютно, и когда представилась возможность, устроилась работать в парикмахерскую к Людмиле Павловне Наумовой. Проработала там несколько лет. Затем вышла замуж, родились дети.
— А когда вы начали работать в РБО?
— Когда дети подросли, надо было вновь выходить на работу. Шел 1988 год. Я узнала, что в Доме для пожилых благотворительного общества открывается новое отделение деменции, куда я и устроилась на работу. Здесь жило немало одиноких людей, которые не могли за собой сами полностью смотреть. В то время в нашем отделении жили люди в возрасте 67 — 75 лет. Сейчас в дом престарелых приходят люди более пожилые, в основном, в возрасте 80 — 95 лет.
В нашем доме было 16 комнат. Это здание еще существует, оно расположено вдоль дороги Кабраматта, но сейчас отделение деменции переехало в новый отстроенный корпус. В конце двора у нас была калитка, через которую мы водили жителей нашего отделения в русскую церковь. Количество жителей отделения росло, увеличивалось и число работников. Руководителем отделения была Алла Михайлюк.
— Член парламента и многолетний мэр Бэнкстауна Таня Михайлюк, это не её дочка?
— Да, это её дочь. Алла много лет руководила работой отделения.
— А кто возглавлял в те годы правление Благотворительного общества?
— С 1981 по 1988 год председателем был Борис Николаевич Коренев, при нем было принято решение о строительстве отделения деменции. 10 лет — до 1998 года возглавлял правление Николай Николаевич Садовников, а после него стал председателем Валерий Гаврилович Гунько.
Моя должность называлась activity officer. Я возила наших пожилых жителей в магазины, чтобы они покупали себе новые вещи, мы ездили в кафе и клубы, были поездки и на различные концерты в дневное время. Выезжали мы и на пляжи - на Бондай, в Тиррул под Вуллонгонгом. Я помню, с нами ездила бывшая пианистка Татьяна Александровна Чинарева. Она была полностью слепая, но оптимистичный человек, никогда не жаловалась на жизнь и с удовольствием принимала участие в наших поездках.
Вместе со мной работала Маргарита Семенова. Раньше многое было по-другому, мы вместе с жителями готовили пельмени, пирожки. К Пасхе пекли сами куличи. Купили швейную машину и шили фартуки и прочие необходимые для нашей работы вещи. На Рождество и некоторые другие праздники к нам приходили артисты, молодежный хор, дети из русской прицерковной школы. Выступали пианистка Ольга Коренева и пела Ольга Казина. Передвижные фермы привозили нам животных, цыплят, которых наши жители могли погладить. Это им очень нравилось.
Когда мой папа умер, маме было одиноко дома, и она стала днем приходить к нам, ей понравилось. А позже, когда стало сложно управляться самой, перешла жить сюда.
— Вы были в современном здании РБО. Многие сравнивают его с 5-ти звездочной гостиницей. А можно сравнить его с отделением в то время, когда вы работали?
— Сейчас условия конечно замечательные — новое здание, современные удобства. Но я считаю, у пожилых людей в те годы так же были совсем не плохие условия. Каждый из них занимал отдельную комнату, а персонал старался сделать их жизнь уютной и приятной. В комнатах были шторы, столы, цветы, кружевные скатерти. Сейчас публика в отделении деменции уже другая, старше, и состояние здоровья у них более тяжелое.
В 2000 году я ушла с работы, стала больше внимания уделять семье. У меня двое детей и шестеро внуков. А в Дом для пожилых какое-то время приходила работать волонтером.
— Шестеро внуков! Так что вам было чем заняться дома. Расскажите о детях. Ходили они в русскую школу?
— Да, учились и закончили русскую школу. Старший сын сейчас занимается продажей недвижимости, младший работает торговым агентом в компании. Жены у них нерусские: итальянка и ливанка. Старшему внуку 19 лет, а самой младшей внучке — 8 лет.
— Прошло 15 лет, как вы ушли из РБО, но я вижу как вы с интересом вспоминаете все детали вашей работы.
— Я помню, когда я проработала первый год и уехала в отпуск, то думала о своих подопечных все время и даже посылала им открытку. У меня было такое чувство, что эти пожилые люди, которым ты очень нужна — члены твоей семьи, твои тёти и дяди. Мне очень приятно, что наш русский дом, где сейчас живут около двухсот пожилых людей, расширяется, обновляется, продолжает свою большую и славную историю.
Беседовал
