В начале 70-х годов прошлого века я учился на физическом факультете Харьковского университета. Ну, и как все студенты-физики, а в то время это была модная и многообещающая наука, с интересом узнавал разные истории, произошедшие с корифеями физики прошлых лет.
Нам казалось, что именно физики самые умные люди на земле. А с Харьковом были связаны имена самых известных. Причем еще живых в те времена, Петра Леонидовича Капицы и Льва Давидовича Ландау.
Я учился на кафедре низких температур (то есть очень низких). Наука в то время занималась поиском сверхпроводимости, а её можно было достичь при низких температурах, близких к абсолютному нулю или - 273 градуса Цельсия. Об этом абсолютном нуле мы часто шутили, говоря об уровне наших знаний, и даже песенку сложили про этот абсолютный ноль на университетском КВН: "Мы к нему стремимся осторожно, сквозь похмелья головную боль".
Заведующий нашей кафедрой был академик Хоткевич, который был одновременно ректором ХГУ, а своим научным отцом мы считали Петра Капицу, поскольку именно он был главным в науке сверхнизких температур и был директором института физических проблем в Москве. Его имя напрямую не было связано с нашим университетом, а вот имя Ландау - было, хотя и не без некоей грусти. Ландау, тогда молодой ученый, с 1932 года работал в Харькове, а в 1935-37 годах преподавал в Харьковском университете. По рассказам, ходившим в наше время, на каком-то экзамене по физике Ландау поставил положительные отметки только половине студентов. Студенты пошли жаловаться начальству, а в это время шла антитроцкистская борьба в стране. Ректор университета решил уволить неуправляемого Ландау "по собственному желанию". Ландау заявление не написал, а рассказал другим университетским физикам, и они все подали заявление об уходе в знак протеста.
Короче, Ландау проработал в университете еще год, но потом его всё же вытеснили. Впрочем, Капица тут же пригласил его занять отдел теоретической физики в Институт физических проблем в Москве. Правда, это привело к грустным дальнейшим событиям, в 1938 году Ландау арестовали за участие в выпуске какой-то "антисоветской" листовки, посадили в тюрьму, сломав ему два ребра во время допросов. И он год просидел за решеткой.
Вышел он только по просьбе Нильса Бора и обещанию Петра Капицы взять на поруки молодого гениального физика-теоретика. По словам друзей Ландау, он говорил, что не выжил бы в заключении еще даже пары месяцев. После этого Ландау выпустил вместе со своим коллегой Лифшицем уникальный курс "Теоретической физики", который он продумывал, находясь в заключении, по которому учатся молодые студенты и сегодня, и участвовал в самых крупных научных исследованиях советских ученых до трагической автокатастрофы 1962 года на подмосковном шоссе, после которой он так и не смог восстановиться… И в этом же году Ландау была присуждена Нобелевская премия, на вручение которой он не смог приехать по состоянию здоровья. Известно немало шутливых выражений ученого, одно из них: «Науки бывают естественные, неестественные и противоестественные».
Теперь, когда история жизни Ландау здесь уже рассказана, я вернусь в 1930-е годы, чтобы вспомнить один замечательный эпизод, который и послужил основой для пары выводов, о которых упоминается в заглавии.
В те времена кумиром всех физиков был, конечно, Альберт Эйнштейн, автор теории относительности, которую он разработал в 1905-1916 годах. Как-то на одном из семинаров в курортном городке Германии Эйнштейн докладывал одну из своих новых разработок об общей теории поля. Ландау сидел с молодыми учеными на задней скамье и после одного из математических выводов Эйнштейна встал и заметил, что ученый ошибся в своих доказательствах. Ландау тогда никто не знал, и участники семинара, среди которых было немало Нобелевских лауреатов, были удивлены этим высказыванием. К чести Эйнштейна, он внимательно посмотрел на свои выводы, задумался, а потом признал, что молодой ученый был прав, а он сделал ошибку.
А переходя к выводам, стоит упомянуть пару, на мой взгляд, выходящих естественно из приведенной истории.
Первое – признать свою ошибку можно и необходимо, даже если ты сам великий Эйнштейн, и все говорят, что ты гений.
И второе – жизнь движется вперед, и новые поколения приносят с собой, хотя и не часто, не менее талантливых людей, чем гении прошлого века, так что впереди у человечества еще будут замечательные страницы.
Владимир КУЗЬМИН
