Г.Литвинцев. Судьба Православия в Китае.
Вспоминая детство, проведенное в китайской Маньчжурии, вижу только свою школу да церковь. После войны в русской школе учились уже по советским учебникам, вместе с тем отец Алексей продолжал наставлять нас и Законом Божьим. Жили по двум календарям. Вот я, разглядывая советский, оповещаю бабушку: «А сегодня праздник Парижской Коммуны!». Она мне в руки свой календарь, церковный: «Какой ещё коммуны, прости господи! Сегодня мученики, прочти-ка мне акафист». Как праздновать «Парижскую Коммуну» никто не знает. И я, конечно, отправляюсь с бабушкой в церковь к вечерне помолиться святым мученикам.
Станция наша маленькая, полтораста километров к западу от Харбина. Русских жителей всего, наверное, сто дворов. Но церковь построили и клир содержали. И хор из своих прихожан пел за каждой службой. Взрослые по праздникам - а отмечались у нас до самого отъезда лишь церковные, православные - гуляли широко, весело, пели старинные, сбережённые из прежней России песни и романсы. По воскресеньям и стар, и млад шли в церковь, все помнили молитвы, многие держались постов, в каждом доме в красном углу светились иконы, зажигались лампады.
Да, где бы ни появлялись русские люди в Китае, они тут же на свои малые средства строили храм, церковь или хотя бы часовню, и вся повседневная жизнь по сути сосредотачивалась вокруг этих духовных центров. Православная Церковь оставалась, по сути, единственной зримой и осязаемой частью той России, в которой они прежде жили, которую любили и от причастности к которой не желали отказываться. Вера стала оплотом русского духа за рубежом, а священнослужители духовными наставниками беженцев. Русская эмиграция в Китае с благодарностью отзывалась о многих православных священниках, разделивших участь изгнанников. В 1920 году в Харбин из Читы прибыло в полном составе Управление Главного священника Дальневосточной армии: разделили крест изгнанничества со своей паствой епископ Бийский Мефодий, епископ Камчатский и Петропавловский Нестор, епископ Никольск-Уссурийский Павел и другие святители российских кафедр. Православные священнослужители Харбина были выходцами из разных слоев общества. Так, епископ Шанхайский Иоанн Максимович был потомком Св. Иоанна, митрополита Тобольского, знаменитого просветителя Сибири, пославшего первую православную миссию в Китай; иеромонах Герман Салатко-Петрищев - потомственный дворянин; настоятель тяньцзинского храма архимандрит Виктор был офицером русской армии, уже в эмиграции сменившим блеск мундира на рясу монаха; возглавлявший Харбинскую и Маньчжурскую епархию митрополит Mефодий был сыном сельского дьячка; епископ Ханькоуский и Маньчжурский Иона Покровский и настоятель церкви при школе-приюте "Русский Дом" архимандрит Мефодий Шлемин - крестьянскими сыновьями. Их подвижническую духовную миссию трудно переоценить.
Традиционно центром Православия в Китае считается Харбин: после 1917 года в городе обосновались больше 250 тысяч беженцев из России. В местном университете открылся православный богословский факультет. В 1949 году в Харбине насчитывалось 23 православные церкви с числом прихожан около 50 тысяч, в большинстве своем русских. Еще 60 тысяч православных жили в других городах Китая, в основном в Пекине, Тяньцзине и Шанхае. Накануне «культурной революции» 1966-1976 годов в стране насчитывалось около 100 православных общин, а также восемь монастырей. В эпоху «революционных перемен» фактически все церкви были закрыты, а многие из них и разрушены.
Больше полувека назад завершилось массовое пребывание русских людей на китайской земле: к 1960 году эмигранты первой волны разъехались, многие в СССР, иные в Австралию, США или Латинскую Америку. В Харбине, в других городах и на станциях, возникших при строительстве КВЖД, смолкла русская речь, опустели храмы, закрылись предприятия, школы, театры. Холодок, возникший в отношениях между двумя странами, в средине шестидесятых сменился откровенной враждой, приведшей даже к боевым действиям. Слава Богу, вражда оказалась не вечной. Россия и Китай перешли к политике добрососедства, взаимоуважения, экономического и культурного сотрудничества. И прежние центры эмиграции, прежде всего Харбин, вновь стали центрами сосредоточения русских. За последние два десятилетия сформировалась новая группа выходцев из России, совершенно отличная от прежней как по социальному содержанию, так и по причинам, толкнувшим этих людей на переезд в Китай. Новые русские харбинцы - это прежде всего студенты, «челноки» из Сибири и Дальнего Востока, осевшие здесь, люди, приехавшие в Китай с целью заработка (художники, переводчики, помощники китайских бизнесменов, официанты и пр.), коммерсанты. В крупнейших городах Китая вновь открылись русские газеты и журналы, магазины и рестораны. С развлечениями у мигрантов проблем нет, хуже с удовлетворением духовных запросов, религиозных потребностей.
В Харбине в воскресенье можно придти в Покровскую церковь - место, где регулярно встречаются русские харбинцы, в основном потомки от смешанных русско-китайских браков, унаследовавшие православную веру от родителей. Здесь бывают и те, кто интересуется историей и современной жизнью русского Харбина. Само здание храма добротной старинной постройки, внутри же являет собой довольно унылое зрелище из-за облупившейся краски на стенах и осыпающейся побелки. За храмом присматривает староста - Любовь Николаевна Шитова (Ли). Она работала учителем русского языка и переводчицей, за что в годы «культурной революции» её в течение года держали под арестом и били собственные ученики. Любовь Николаевну знают практически все постоянные русские жители Харбина. После смерти последнего священника Григория Чжу в 2000 г. службы в храме совершаются от случая к случаю. Туристы из России навещают храм с надеждой найти здесь остатки старого русского Харбина, а потому с интересом расспрашивают местных прихожан, но плохо представляют реальное положение церкви в Китае.
В 60-е годы Китайская Автономная Православная Церковь, как и все религиозные организации КНР, подверглась масштабным гонениям, которые практически уничтожили ее полностью. Многие храмы были просто разрушены, другие превращены в склады или закрыты, богослужения повсеместно были запрещены, а церковное имущество конфисковано, разграблено или уничтожено. До сегодняшнего дня можно видеть десятки разрушенных православных храмов по территории всей страны, особенно в ее северо-восточных провинциях. В запустении и разорении пребывают и многочисленные православные кладбища.
Конечно, с началом политики реформ и открытости по всей стране была разрешена деятельность ранее запрещённых религиозных организаций. Политика властей по исправлению ошибок «культурной революции» коснулась и православных приходов. Однако практически делается немного: в районе Аргуни, например, в 60-е годы было разрушено 18 православных храмов, а построен пока один. Православие воспринимается властями как религия русских граждан КНР, поэтому объявленная политика сохранения культурного своеобразия национальных меньшинств распространяется и на них (преимущественно проживающих в Синьцзяне и Внутренней Монголии). В Китае проживают около 13 тысяч православных христиан. Однако их считают не религиозной общиной, а представителями русского национального меньшинства. Немногие русские и потомки смешанных китайско-русских семей живут разбросанно, прежде всего в северных районах Китая - во Внутренней Монголии, в Синьцзяне, в Харбине, а также в Шанхае. Хотя 12 сохранившихся церквей (три в Синьцзяне и во Внутренней Монголии, остальные в Харбине, Шанхае, Чугулаке и Эргуне) были реставрированы, они не всегда служат по предназначению.
Выжившие в годы «культурной революции» священники и миряне в начале 80-х г. г. добились разрешений на возобновления деятельности православных общин в некоторых городах. При этом в большинстве случаев власти взяли на себя расходы по восстановлению разрушенных храмов - свт. Николая в Урумчи, свт. Иннокентия Иркутского в Лабдарине, свт. Николая в Кульдже, Иоанна Предтечи в районе Хуаншань. В 1984 году дано разрешение на возобновление богослужений в Покровском храме Харбина. Православной общине Харбина частично возвращено церковное имущество. С кончиной отца Григория в КНР (кроме территории Гонконга) не осталось ни одного православного храма, где жители - как русские, так и крещеные китайцы - могли бы участвовать в службах. Только в Покровском храме Харбина с прошлого (2010) года власти иногда предоставляют возможность проводить богослужения для верующих-иностранцев, проживающих в городе. В Урумчи русская община Синьцзяна добилась разрешения на строительство Свято-Никольского храма. Строительство было завершено ещё в 1990 году, однако храм так и остался неосвященным, богослужения не ведутся - нет священников.
В Пекине историческое православное кладбище было реконструировано в городской парк «Цинняньху». До конца 80-х годов на территории парка сохранялся Свято-Серафимовский храм. Теперь на его месте разбита площадка для гольфа, под которой до сего дня томятся мощи алапаевских и китайских православных мучеников. С конца XIX века Российская духовная миссия в Пекине находилась в районе Бэйгуань, нынче на ее исторической территории размещается посольство России. На протяжении веков Бэйгуань был духовным центром Православной Церкви в Китае. В 1956 году, после передачи территории миссии посольству СССР, главный храм Бэйгуаня, освященный в память китайских мучеников восстания ихэтуаней, как и колокольня миссии, был разрушен, Успенский храм стал использоваться как гараж, а крестовый архиерейский храм, освященный в память святителя Иннокентия Иркутского, одного из небесных покровителей Китая, стал использоваться в качестве зала для приемов. Неоднократные обращения православных жителей Пекина к властям с просьбой предоставить им хотя бы одно молитвенное помещение взамен разрушенных и конфискованных остаются до сих пор безрезультатными.
В 1998 году жители Харбина, сами китайцы, обратились к правительству с просьбой отреставрировать православную церковь святой Софии, закрытую в 60-е годы. Для харбинцев Софийский собор - это как Нотр Дам для парижан. Они написали в обращении: "Мы любим эту церковь и помним ее славное прошлое. Мы не христиане, но мы уважаем ее, как символ нашего города. Детьми мы жили и играли рядом с церковью, мы любим её как мать или бабушку, а сейчас она разрушается и мы хотим ее сохранить". Из-за множества подобных писем власти были вынуждены прислушаться. Перед храмом был поставлен ящик для пожертвований и тысячи людей, в основном не православных, стояли в очереди, чтобы внести свою лепту. Пожертвования собирали местные студенты и школьники. В результате Софийский собор был восстановлен, причём в первоначальном виде, даже золотые кресты поставлены, но превращён в городской музей.
Подобная же ситуация в Шанхае. Власти города объявили архитектурными памятниками и взяли под охрану два сохранившихся православных храма - кафедральный собор иконы Божией Матери «Споручница грешных» и Свято-Николаевский храм. Местная православная община не имеет юридического статуса, у нее нет какого-либо постоянного помещения. Только в мае 2010 года власти Шанхая дали временное разрешение проводить богослужения в Николаевском храме для русскоязычных и иностранных граждан.
Осенью 2008 года в Гонконге возобновлена деятельность прихода святых апостолов Петра и Павла, существовавшего здесь с 1933 по 1970 год. Богослужения совершаются в домовом храме на церковно-славянском, английском и китайском языках. Это единственный на сегодня православный приход в Китае, обладающий законным каноническим и юридическим статусом. При нём действует воскресная школа, библиотека и центр русского языка. Помимо богослужебной деятельности приход занимается изданием и распространением православной литературы в Гонконге и КНР, на Тайване, в Сингапуре и среди православных китайцев, проживающих за пределами КНР.
И хотя политические гонения и запреты религиозных организаций в КНР остались в прошлом, православные приходы здесь не имеют достаточных собственных ресурсов для возобновления полноценной деятельности: утерян опыт приходской и богослужебной жизни, утрачены многие церковные святыни, богослужебные предметы и церковные книги. Но главное - китайские приходы не имеют священников! Казалось бы, так ли трудно «откомандировать» необходимое число православных батюшек из России или Украины в китайские города? Но не всё так просто.
- Все религиозные движения в Китае законами защищены, имеют свои права, но при определенных условиях, - говорит настоятель прихода святых апостолов Петра и Павла в Гонконге протоиерей Дионисий Поздняев. - Главный принцип законодательства КНР - независимость религиозных организаций от иностранных влияний. Они должны быть самостоятельны во всех отношениях, в том числе и в финансовом. Китайская автономная православная церковь не существует на общенациональном уровне, но в стране есть четыре официально открытых храма для совершения православных богослужений: два на северо-западе страны, в Синьцзян-Уйгурском автономной районе, один храм в Харбине и ещё один - в городе Лабдарин автономного района Внутренняя Монголия. Между тем, в этой автономной Церкви не осталось ни одного служащего священника, тем более епископа, хотя группы православных верующих живут не только в этих регионах, но и в других крупных городах - Пекине, Шанхае, Тяньцзине, Гуанчжоу, в провинции Юньнань, но у них нет мест для совершения богослужений. Согласно законодательству, иностранные священники могут совершать богослужения на территории китайских храмов, если их пригласят местные общины, но разрешение на это необходимо получить в Управлении по делам религий.
Практически же ещё не было случаев, чтобы иностранные священники, русские, например, совершали богослужения для китайских граждан. Были случаи, когда совершались богослужения для иностранцев, потому что религиозная жизнь иностранцев регулируется отдельным законодательством.
В любом случае, нельзя говорить о каком-то негативном отношении властей КНР к Православной церкви. Скорее, проблема в слабости самих приходов. Этот вопрос понимается и китайской стороной. Речь должна идти о подготовке священнослужителей из числа прихожан тех четырех храмов, о которых я говорил, причем из числа граждан КНР. Русская православная церковь может оказывать такому движению всемерную поддержку, конечно, в рамках законодательства. Мы можем предоставить возможность обучения студентов в наших духовных школах, у нас сейчас идут переговоры с китайскими властями об официальном порядке направления на обучение студентов. Думаю, это дело ближайшего будущего. 
И всё же Православие в Китае становится все более активным. Китайские студенты с согласия Управления по делам религии КНР изучают богословие в Москве и Санкт-Петербурге. И наоборот, русские студенты-богословы едут в Китай и на Тайвань для изучения китайского языка. В Московской духовной академии с 2004 года существуют курсы китайского языка и культуры. С этим связана надежда на то, что, с одной стороны, китайские православные священники смогут получать образование в России, что создаст основу для восстановления православной иерархии в Китае, и на то, что, с другой стороны, русское духовенство сможет вести пастырскую деятельность среди многих тысяч китайцев в России. Духовным лицам и мирянам Владивостокской епархии рекомендовано изучать китайский язык и культуру, так как только во Владивостоке официально зарегистрировано более 30 тысяч китайцев (по другим источникам, их насчитывается 80-90 тысяч). Многие из них посещают церкви, поэтому существует острая нужда в людях, которые могли бы разъяснить на китайском языке сущность христианской религии.
Понятно, что в современном Китае, и не только в восприятии властей, Православие в силу исторических причин неразрывно связано с нашей страной, с Россией. В учебниках истории можно встретить концепцию о том, что Русская Православная Церковь в конце XIX и начале XX веков являлась одним из инструментов колониальной экспансии России в Восточной Азии, то есть религия рассматривается как инструмент политики. Отсюда настороженное отношение к Православию на официальном уровне. По-видимому, единственная правильная стратегия в развитии диалога церкви с официальным Китаем - четкое разграничение политических и религиозных аспектов, упор на негосударственный характер Православия.
На фото:
Церковь-памятник Архистратига Михаила. Далянь (Дальний, КВЖД). 1930-е годы. Во время китайской «культурной революции» храм был разрушен, но кладбище частично уцелело. Сегодня здесь сохранились некоторые памятные плиты, надмогильные кресты. Местоположение утраченной церкви-памятника неизвестно.
Церковь Успения Пресвятой Богородицы. Харбин. В 1960-х годах. Кладбище было разрушено, превращено в парк отдыха, а здание церкви, утратившее свой купол, сегодня используется как выставочное.
Свято-Николаевский собор в Харбине. В 1966 г. во времена «культурной» революции собор сожжен. Ныне в окрестностях Харбина воссоздана копия храма в качестве туристического объекта в комплексе национальных построек «Парка русской культуры».
Церковь Покрова Пресвятой Богородицы (проект 1905, строительство 1930). Единственный действующий православный храм в Харбине, относящийся к юрисдикции Китайской православной церкви.
Прихожане в Гонконге (фото Pravmir.ru)
