27 ноября 1930 г. родился писатель, редактор, публицист Владимир Емельянович Максимов (Лев Александрович Самсонов). Человеком бескомпромиссной внутренней честности называл его академик Андрей Дмитриевич Сахаров.
Он происходил из рабоче-крестьянской семьи, родители были революционеры. Отец, троцкист, даже назвал его Львом в честь Троцкого. Максимовым будущий писатель стал позже. Отца первый раз посадили в 1927. В 1941 он пошел на фронт и пропал без вести.
В детские годы Лев Самсонов сменил фамилию, убежал из дома, бродяжничал, побывал в колонии. Так что, можно, сказать, жизнь знал изнутри. Наверное, это и определило его суровый, и неуступчивый характер, он был представителем настоящего русского правдоискательства.
В 1956 в Черкесске увидел свет первый сборник стихов Владимира Максимова «Поколение на часах». Но настоящий успех к нему в 1961 после публикации повести «Мы обживаем землю», опубликованной в альманахе «Тарусские страницы» в Калуге. Этот сборник был своего рода революцией — в нем впервые увидели свет стихи Марины Цветаевой, Николая Заболоцкого, Наума Коржавина, повесть Булата Окуджавы. Но, едва началось печатание альманаха, как власти опомнились, и он был запрещен. Однако Максимов обрел большую известность и получил благословение от самого Паустовского, главного редактора сборника.
В том же 1962 в журнале «Октябрь» была опубликована еще одна повесть Владимира Емельяновича «Жив человек», а самом он несколько лет был в редакции, этого, на первый взгляд, дремуче-сталинистского издания. Однако в этом был весь Максимов — он ни тогда, ни позже не примыкал ни к каким лагерям, собственная независимость была ему дороже. И когда в 1968 редакция этого журнала проголосовала за одобрение введения войск в Чехословакию, Максимов сразу вышел из редколлегии. Для тех времен это был очень смелый поступок.
В самиздате широко ходили романы Максимова «Карантин» и «Семь дней творения», мощные, эпические полотна. Особенно сегодня читателей бы снова привлек «Карантин» — фантасмогорическая драма о поезде, попавшим в зону эпидемии холеры. Владимира Емельяновича исключили из Союза писателей, и в 1974 он уехал в Париж. Через год лишили гражданства СССР.
Когда его исключали, он написал знаменитое письмо, где утверждал, что цензуре не удастся заглушить свободную мысль в России, что есть русские мальчики, которые пишут, наморщив лбы. И их больше не получится загнать в стойло.
В эмиграции его имя в основном было связано с основанием журнала «Континент», хотя он писал и прозу. Выделялись «Ковчег для незванных», где был выведен фантасмогорический образ Сталина и особенно «Заглянуть в бездну», основой которого стала любовь Колчака и Анны Тимиревой. Писал и пьесы: «Кто боится Рея Бредбери» (она была поставлена в театре Маяковского в 1992 г.), «Берлин на исходе ночи», «Там вдали за рекой», «Где тебя ждут, ангел».
Почти сразу после приезда в Париж Максимов создал ежеквартальный журнал «Континент». Название было подсказано А. И. Солженицыным. Журнал говорил от имени восточноевропейской интеллигенции, там печатались не только авторы, которые не могли издаваться в России, но и слышалось свободное слово венгров, югославов, поляков. Кроме прозы, в «Континенте» присутствовали постоянные разделы, такие как «Запад-Восток», «Восточно-европейский диалог», «Религия в нашей жизни», «Наша почта». Сами названия говорили о постоянном внимании редакции к современным общественным проблемам. И, конечно, была представлена русская литература. Публиковались и А. И. Солженицын, и И. А. Бродский, и многие другие. Самое интересное, что они часто полностью противостояли другу по своим взглядам, но Максимов считал обязательным наличие самых разных мнений.
«Я, русский писатель Владимир Максимов, сын и внук рабочих-коммунистов, представитель самого большого народа в тоталитарной системе, готов принять и принимаю самую большую часть вины за преступления и сделаю все от меня зависящее, чтобы эту вину искупить. Но если мои собратья по несчастью от грузин и украинцев до евреев и армян — не захотят, каждый в свою меру, разделить со мной эту ответственность, то нам просто не о чем разговаривать. И в таком случае любые разговоры о свободе, демократии, независимости и национальном возрождении я буду воспринимать бесстыдной и самоубийственной демагогией, которая, в чем я убежден, может кончиться только кровью», — писал он.
После перестройки Максимов стал часто бывать в СССР, но и здесь не стал примыкать ни к какому лагерю. Он, убежденный антикоммунист, выступал на страницах «Правды» с яростной критикой ельцинских реформ. Справедливость всегда была главным мерилом этого удивительного человека. В декабре 1991 по главному телеканалу страны прошла его большая встреча с читателями в студии «Останкино».
В 1991–1993 вышло собрание сочинений Владимира Максимова в московском издательстве «ТЕРРА» в 9 томах.
Владимир Емельянович Максимов скончался 26 марта 1995 г. в Париже. Похоронен на русском кладбище в Сент-Женевьев-де-Буа.
Виктор Леонидов, ДРЗ
