Я так ждала тебя, Вова
— Я так ждала тебя, Вова, — сказала мне моя машина при нашей встрече в Улуру.
Она стояла со спущенным колесом, без амортизаторов, вся такая скрюченная и жалкая.
А я — я был «такая вся в Дольче-Габбана», только что из Сиднея, в белых брюках…
Впрочем, все по порядку.
Недавно мы с туристами пересекли пустыню Симпсона, самую сложную для проезда и самую опасную в Австралии.
Пересекли успешно, если не считать сломанной подвески нашего Монстра, так мы зовем главный экспедиционный внедорожник нашей компании. В середине пути накрылась у него подвеска, я давно ее собирался менять, но вот все как-то времени не находилось, ну вот и получил проблему в центре пустыни.
Ладно, такое не впервой, полежали ночь под капотом, поменяли все что могли, прикрутили, смазали — авось до финиша доедет. И дальше мы с Монстром двигались очень осторожно, будто слились в один организм, понимая друг друга с каждым движением руля, каждым нажатием на педаль. Работали, что называется, командой, поэтому и добрались до финиша. Как доехал Монстр — непонятно; видимо, он очень хотел нас довезти, напрягся, выдержал, добрался до аэропорта в центре пустыни и встал. Тут надо сказать, что вообще Монстр — это навороченный джип Land Cruiser, специально подготовленный для поездок в таких условиях.
Я припарковал его возле аэропорта в Улуру и улетел домой в Сидней закупать запчасти, потому как в этих местах магазинов нет, а ждать доставки очень долго. А Монстрик остался ждать меня под эвкалиптом.
Так получилось, что не возвращался я два месяца, все как-то не было времени. Городская жизнь увлекла, расслабила. Но Монстрик ждал, как ждет верная собака. Я жил в городе, ездил на новом люксовом микроавтобусе и даже не вспоминал про оставленный автомобиль. В общем, среди друзей это называется предательством… Наконец запчасти все я купил, понимая, что возвращаться в пустыню все равно придется, ведь там меня ждет верный Монстр.
И вот я снова возле него, весь такой городской, снова в белых брюках, весь такой «столичная штучка», только что из крутого мегаполиса. Я, конечно, переоделся по прилету, но выглядел все равно городским, и Монстр, наверное, не увидел во мне прежнего друга, ту часть единого целого, каким мы с ним были в поездке по пустыне. Я как-то неловко, медленно начал прикручивать Монстрику амортизаторы и сам чувствовал, что действую не свободно: брезгливо ложился в красный песок и неохотно пролезал под машину. Монстрик все это видел — как я подстелил под себя мягкий коврик, а ведь было время, когда в пустыне Симпсона я прыгал под машину без всяких подстилок, быстро и ловко прикручивал-откручивал, как нужно. Монстр, мне кажется, понимал, что я все забыл, что я не готов прямо сейчас поехать с ним вместе туда, где он чувствует себя в своей тарелке, где нет дорог, где дюны встают поперек пути каждые полкилометра. Он лихорадочно соображал: надо что-то делать, тормошить, будить меня, как-то возвращать в реальность. Ведь если я и дальше стану вести себя так, как сейчас, в этом полусонном-полубезразличном состоянии, мы далеко не уедем…
И он начал действовать.
Я наконец прикрутил все привезенные детали, накачал колесо и завел мотор. Монстр чихнул и заглох. Он не хотел ехать в пустыню со мной вот таким, какой я сейчас. Я завел мотор снова, и он все-таки неохотно поехал, но скорость набирать не собирался, чихал, ругался — и, конечно, снова заглох буквально через километр.
— Ну! Думай, Вова, — сказал мне Монстрик. — Надо как-то выходить из положения.
Задача казалась легкой, надо было лишь отключиться от состояния городской штучки, в котором я пребывал, сосредоточиться, открыть капот и попробовать разобраться — что я тут же и сделал. И если бы я сразу вник в ситуацию, то ликвидировал бы поломку мгновенно, починил в пять минут. Но я по-прежнему «не въезжал», ведь мысленно я был еще в городе, в своих приятных воспоминаниях — и я не понимал Монстра.
— Что тут думать, механик живет за километр всего, сейчас я его приведу, — рассеянно ответил я.
— Ну что же, ты, Иглесиас, — странно и как-то обреченно вздохнул Монстр и грустно остался ждать меня на обочине.
Я потопал к знакомому механику Курту — датчанину. Он тут живет уже двадцать лет, чинит все подряд, потому что местных машин здесь нет, вот он и ремонтирует автомобили туристов. Выбирать не приходится, что туристы сломали, то и чинит, при этом у него всегда очередь, потому что толпы внедорожников едут к горе Улуру, а после паломничества чистят перышки и понимают, что машина-то в пути поизносилась. Ну и бегом к Курту — не к кому больше.
Когда я подошел к мастерской, пешком, без автомобиля, Курт сразу же все понял.
— Ты начал делать пешеходные туры? — улыбаясь, весело спросил он. — Хорошая идея, прокладывай их через мой гараж, моя жена будет готовить твоим русским обеды.
— Курт, мне бы машину починить! — мне явно было не до шуток.
— Вот я и думаю — что это ты пешком пришел, — продолжал веселиться Курт.
Быстренько мы вдвоем подкатили к Монстру, подцепили его на трос и дотащили до гаража.
Я, как и все другие оставшиеся временно безлошадными клиенты, стал просить Курта посмотреть машину прямо сейчас, починить срочно. Приводил множество аргументов, нажимая на то, что я обращаюсь не первый раз, но Курт лишь отмахивался и показывал на десяток внедорожников, ждущих очереди. Но все-таки мы договорились о срочном ремонте, хотя Курту надо было закончить ту машину, от которой я его оторвал. Мастер ушел доделывать свои дела, обещав посмотреть Монстра через полчаса. Тут я стал понимать, что через полчаса уже будет пять вечера, и, поскольку в этих краях начинают работу рано и заканчивают тоже рано, Курт наверняка предложит мне подождать до завтра. Вариант этот мне не нравился, поэтому я решил все-таки сам залезть под капот. Вот оно, все просто, но только весь ведь в солярке измажешься, а я-то из города только что. Ну, вы помните — столичная штучка, белые брюки, Дольче-Габбана… Я стал думать, где бы мне переночевать, но все варианты были какие-то… не впечатляющие.
— Ну! Ну! Иглесиас! — подталкивал меня Монстр.
Я снова полез под капот, что-то поковырял, где-то открутил, облился солярой, закрутил, вот оно и все — можно ехать.
Вернулся Курт, увидел, что я уже все починил, справился без его профессиональной помощи. Но, поскольку я же отнял его время, он все-таки обилетил меня за час его работы, наверное, чтобы просто так я снова его не вздумал отвлекать. И мы поехали. Монстр был рад, что я, наконец, вышел из своего сомнамбулического городского состояния, он буквально бил копытом и был готов лететь по пустыне.
Мотор гудел звонко, как положено классной машине, и мы мчались в ночь, подальше от цивилизации.
— «Я так ждала тебя, Вова», — пел Монстр.
Мы гнали в деревню Ебенезер, где живет аборигенское племя Иманпа. В этом племени делают самых лучших деревянных ящериц из красной акации, а мне как раз захотелось купить именно ящерицу и именно из красной акации! Ну и деревня знаменитая — одно название чего стоит: Ебенезер! Неужели вы не захотели бы побывать в деревне с таким названием?
Да и с аборигенами меня тянуло уже пообщаться, надоел тот Сидней, решил отдалиться от цивилизации.
Словом, я включился. Спасибо Монстру!
