On March 6, the season of the opera Salome opens at the Sydney Opera House. This season, the Prophet Iokanaana's part is performed by the classic baritone from Ekaterinburg Alexander Krasnov.
— Александр, как случилось, что вы поете оперную партию в Сиднее?
— Есть такое международное агентство NYIOP. Они устраивают прослушивание оперных певцов для всех театров мира: от маленького частного театрика до Метрополитен Опера. На этих прослушиваниях собираются агенты, представители театров и импресарио. Вот на таком прослушивании меня и услышали представители сиднейского театра и пригласили в «Саломею»
— И как проходят репетиции?
— Я прилетел 9 февраля. Сезон открывается 6 марта. У нас каждый день по две-три репетиции. Опера немецкая. Коллектив почти полностью немецкий. Так что репетируем с немецкой педантичностью. А я ни английского, ни немецкого не знаю. Спасает моя работоспособность и наверно немецкие корни.
Да, партию выучил до приезда в Австралию. Я ее пою в первый раз. Партия сложная, но очень подходит мне и по голосу, и по образу. Здесь уже со мной занимается вокальный репетитор театра. Все идет хорошо. Уже даже коллеги по сцене довольны. А организаторы даже предложили контракт на следующий год на оперу «Лоэнгрин».
— Вы первый раз в Австралии, какие впечатления?
— Я — парень сибирский, деревенский. Люблю просторы. Плюс, в России сейчас зима и снег. А тут жара. Прилетели в Сидней, приехали в центр. Небоскребы кругом, пыль. Давит. Но потом привык, с людьми пообщался. Да, и в этот раз мне повезло. Со мной супруга прилетела. Первые две недели была со мной. Переводчиком моим была. Так что адаптировался потихоньку. А сейчас вообще класс: репетиции и пляж.
Очень нравятся люди в Австралии. Спокойные, дружелюбные.
— Вы так много гастролируете. График расписан по часам. А сколько вы бываете дома, в Екатеринбурге?
— В этом сезоне практически не буду. А за целый год буду в Екатеринбурге всего 21 день. Я даже сказал режиссеру нашего театра, чтобы тот подыскивал мне замену. Не могут же оперы простаивать из-за моих гастролей. Но он отказался. Будут подстраиваться под мой график.
— Как парень из глухой сибирской деревни стал таким востребованным классическим баритоном?
— Сам. Сначала я пошел в спорт. Плюс, закончил музыкальное училище по специальности джазовый пианист. Живя в деревне, было сложно учиться музыке. Но и это случилось. Потом поступил в консерваторию уже на класс классического вокала. К сожалению, еще на первом курсе умер мой педагог. А к счастью, я встретил свою будущую супругу. Мы очень быстро поженились. И из студента я стал главой семьи. Нахватал работ.
Работал чуть ли не на восьми работах сразу. Учиться просто не успевал. Плюс, моего педагога уже не было. Я пришел к директору консерватории и предложил: я сам буду сдавать отчетные произведения. А вы решите, можно ли меня пропускать дальше или нет.
С тех пор я сам себе педагог и критик. Прослушивал свои записи, критиковал, пробовал, переделывал. Уже на четвертом курсе меня пригласили в питерский Михайловский театр. А потом я стал служить в Новосибирском театре. А с 2014 года моя карьера оперного певца пошла в гору, и теперь мой график расписан на три года вперед. Значит, я что-то делаю правильно…
— Классический баритон. Как вы определились?
— Я начинал петь басом. Чувствовал, что-то не то, не мое, не получается. Очень долго искал и пробовал. Со временем определился в выборе спектра голоса. Теперь работаю в этом диапазоне.
— Вы могли бы не петь?
— Определенно, да. Я не живу ради аплодисментов и поклонников. Я просто делаю то, что выбрал. Мой принцип — если ты что-то делаешь, делай это хорошо или не делай вовсе. По этому принципу я и живу. Не стань я оперным певцом, я бы стал музыкантом, тренером, да кем угодно. И также усердно бы трудился, с такой же самоотдачей.
— Если ваши дети придут к вам и скажут, что хотят идти по вашим стопам, что вы им ответите?
— Расстроюсь. Дети не должны следовать за родителями. Это нехорошо. Выбирать профессию только потому, что ее выбрали родители не стоит. Я за свою жизнь повидал много сломанных судеб, когда дети шли в ту или иную сферу, слепо слушая родителей. Это называется жить через своих детей. Я этого делать не стану.
Хотя старшую дочь привели в музыкальную десятилетку при консерватории. Но я ей сказал, делай это только, если ты будешь лучше всех. Лишь бы — делать не надо. Пока все получается достойно. Виолончель нравится моей дочери. Педагоги ею довольны. Но направлять дочерей я не стану. Поддерживать, но не направлять.
— Вы пели и поете различные партии. А есть ли самые любимые?
— Есть. Это Грязной в «Царской невесте» и Шакловитый в «Хованщине».
— Есть ли сцена, на которую хотелось бы возвращаться или на которой хотелось бы выступать?
— У меня нет принадлежности к сцене или даже к стране. Но если так, то очень люблю возвращаться в Новосибирский театр. Там и труппа, и ментальность людей, и масштабы — все очень мне нравится.
— А сейчас вы будете петь на сцене мировой достопримечательности — Оперного театра Сиднея.
— Да, это большой подарок. Такие масштабы снаружи, такая акустика внутри. Очень хочется попробовать свои силы и познакомиться с австралийской публикой.
СПРАВКА
Александр Краснов — классический баритон. В 2008 г. окончил Уральскую государственную консерваторию имени М. П. Мусоргского (класс В. Ю. Писарева).
В 2007–08 гг. сотрудничал с Михайловским театром (Санкт-Петербург).
В 2009–11 гг. был солистом Челябинского государственного академического театра оперы и балета имени М. И. Глинки.
В 2011–12 гг. — солистом Новосибирского государственного академического театра оперы и балета.
С 2012 г. — солист Екатеринбургского государственного академического театра оперы и балета.
В 2013 г. исполнил партии Яго («Отелло» Дж. Верди) и Томского («Пиковая дама» П. Чайковского) в Мариинском театре.
В 2014 г. принял участие в постановке оперы «Царская невеста» Н. Римского-Корсакова в Большом театре, исполнив партию Грязного.
Гастролировал в Германии, Австрии, Чехии, Америке и Южной Африке.
Светлана ТИЩЕНКО, Мельбурн snowqueensvt@gmail.com
Оперe «Саломея», музыка Р.Штрауса можно послушать 6 — 26 марта в Joan Sutherland Theatre, Sydney Opera House.
