«Жизнь налаживалась, у меня было любимое дело, финансовая независимость, мои ученики занимали призовые места на соревнованиях. А потом вдруг мне в Фейсбук приходит письмо из Австралии от Адели. Она предложила кататься вместе. Сначала я ответил ей, что больше не катаюсь, но потом я решил попробовать и прилетел в Австралию. Когда мы с ней встали в пару, я понял, что у нас есть реальные шансы на победу».
В преддверие нового года, очень хочется верить в чудеса. И чудеса случаются, главное верить и точно знать, чего ты хочешь. Журналист газеты «Единение» встретился и пообщался с фигуристом Демидом Рокачевым, который рассказал, какой длинный путь он прошел, чтобы осуществить свою мечту.
Часть фотографий из личного архива Демида.
«В детстве я совсем не любил фигурное катание. По очень простой причине, так вечером по телевизору мультики или интересные фильмы показывали в одно и тоже время с фигурным катанием, и мама всегда переключала каналы. А смотреть фигурное катание, если в нем совсем не разбираешься, довольно таки скучно.
Родом я из Ростова-на-Дону. Моя мама, Галина Рокачева была фигуристкой и выступала за СССР, а папа Александр Рокачев, был пилотом, более 20 лет проработал в гражданской авиации. Мои родители всегда поддерживали мои начинания, мама — это идейный вдохновитель, а папа помогал осуществлять задуманное.
В 7 лет меня отдали в джазовую музыкальную школу, где у меня все здорово получалось, я ездил на конкурсы и, если честно, думал, пойду с музыкой дальше по жизни. Мне очень повезло, потому что на тот момент эта джазовая школа была единственной в России. Я занимался музыкой и жил абсолютно неспортивной жизнью.
Первый каток в Ростове-на-Дону открылся в 2003 году. Мне было 12 лет, когда в один прекрасный день мама достала свои старые коньки и повела меня туда. Я ходил туда раз в неделю, катался на прокатных коньках и не строил далеко идущие планы. Мне это было интересно, как любое новое увлечение. Потом я заметил на катке детей, которые были младше меня, но катались намного лучше, чем я. Меня это задело.
Мы с мамой выяснили, что буквально одновременно с открытием катка открылась спортивная детская школа фигурного катания. Когда мы пришли в эту школу, тренеры не знали, что со мной делать. Ведь обычно дети начинают кататься в 5–6 лет, а мне было 12. Меня взяли, так как школа была новая, и шел активный набор учеников. В первые полгода я занимался больше для удовольствия, а потом начались соревнования, и я понял, что надо работать серьезнее. Я начал как одиночник, но через два года в Ростов-на-Дону приехала тренер Ольга Рябинина, и мне предложили перейти к ней и начать заниматься танцами на льду. Несмотря на то, что я показывал очень неплохие результаты, я согласился, ведь я видел, что мои сверстники катались на несколько уровней выше, чем я.
Кстати танцы на льду — это абсолютно другой стиль скольжения и катания, нет прыжков, зато есть поддержки. Там даже коньки другие, они короче и мягче.
Меня поставили в пару и началась совершенно другая жизнь. В первое время все было интересно и обалденно, а потом я понял, что здесь пахота совершенно адовая, и физически устаешь намного больше, чем в одиночном катании. Мы начали ездить на соревнования. Когда мне было 15 лет, наша пара получила звание мастеров спорта. На тот момент прошло 4,5 года как я впервые встал на коньки.
А потом все пошло наперекосяк.
В начале 2007 года, когда мы с моей партнёршей активно готовились к чемпионату России, я неожиданно попал в больницу с острым аппендицитом, и не смог поехать на чемпионат России. Мою партнершу в срочном порядке поставили в пару с другим фигуристом и отправили на соревнование. После этих соревнований моя партнерша не вернулась, решив продолжить выступать в другом городе. Мне было 17 лет, у меня не было партнерши, мои тренеры не стремились продолжать мою карьеру, а время для фигуриста бежит очень быстро.
И тогда я решил уехать из Ростова-на-Дону, сменить обстановку. Моя следующая партнерша была из Омска, но тренироваться мы решили в Москве. Я впервые оказался так далеко от дома, от семьи, от друзей. Было сложно, но у меня была цель. Сначала нас взял к себе известный тренер и фигурист Александр Жулин. Но он вел много других пар и у него просто физически не было на нас времени. Потом мы перешли к его бывшему ученику Вазгену Азрояну, и с ним мы тренировались в течении года.
Но мы не выступали в международных соревнованиях. В России конкуренция среди спортсменов в фигурном катании очень сильная, и нужно пройти жесточайший отбор, чтобы ездить на международные соревнования. Поэтому, когда в 2008 году нам предложили выступать за Армению, я согласился. Почему это было мне интересно? Вопрос был даже не в финансовой поддержке, самое главной была возможность получить билет на международные соревнования.
Однако моя партнерша не поддержала эту идею, и нам пришлось расстаться. Я встал в пару с другой партнёршей, и мы начали оформлять документы. Но с Арменией не сложилось, в какой-то момент тренер, который организовал это, просто пропал, и мы остались не удел. Мы не выступали на квалификационных соревнованиях уже два года, и тут моя третья партнерша решила закончить свою карьеру.
Для меня это был серьезный удар. Как раз тогда мне рассказали о международном сайте по поиску партнеров в танцах на льду. Я заполнил профайл и, особо не во что ни веря, лег спать. На следующее утро я с удивлением увидел, что больше полсотни девушек со всего мира мне написало с предложением кататься. Как оказалось, престиж Российских фигуристов в мире очень высок. Только в России фигурное катание воспринимается серьезно, и те, кто пришел в этот вид спорта, отдают себя целиком. В других странах это больше хобби.
И я решил, что это мой шанс посмотреть мир.
Хочу сказать отдельное спасибо своей бабушке за отличное знание языка. Она была учительницей английского в средней школе Ростова-на-Дону и очень много занималась со мной языком в детстве. Хотя тогда никто и предположить не мог, что потом язык будет неотъемлемой и важной частью в моей жизни.
Учтя предыдущий опыт, я внимательно выбирал свою следующую партнёршу, смотрел видео их выступлений. Я не хотел еще раз ошибиться. Ведь всякий раз вставая в пару, ты не просто катаешься, ты должен подстраиваться под стиль партнера, создавать новые программы. Любой паре нужно время, чтобы «скататься» вместе.
В результате я уехал в Штаты, в Нью-Джерси, к девушке, с которой, как мне казалось, у нас есть будущее в танцах. Тренировал нас замечательный тренер и единственный в истории фигурного катания на коньках двукратный олимпийский чемпион Евгений Платов. Все было здорово, пока моя партнерша не решила, что ей важнее учиться. В итоге в 19 лет я опять остался без партнерши.
Еще в Америке я получил письмо от Швейцарской федерации фигурного катания. Они искали партнера для своей фигуристки. Я принял их предложение, получил визу и поехал. С моей новой партнёршей мы катались 2.5 года, тренировались в основном во Франции, хорошо выступали на юношеских соревнованиях. И вот однажды, на летних сборах моя партнерша подходит ко мне и сообщает, что она решила перестать кататься. В шоке были все, федерация, семья и тренерская команда, ведь мы успели достойно выступить на чемпионате мира за Швейцарию. Но девушка решила окончательно и бесповоротно.
Так я уже в пятый раз остался без партнерши. В тот момент меня очень сильно поддерживала моя семья. Фигурное катание — вообще дорогой вид спорта. Платить надо за все, за лед, за костюмы, за программы, за работу тренеров. Я решил не сдаваться, и нашёл новую партнершу из Англии. К сожалению, Великобритания нас никак не поддерживала, их федерация постоянно выдвигала какие-то требования, и мы с партнёршей решили выступать за другую страну и обратились в федерацию фигурного катания Сербии.
Сербия согласилась нас поддержать, но нам сказали, что документы придётся ждать год. Кстати, когда ты катаешься за страну, то в паре у кого-нибудь обязательно должно быть гражданство этой страны. Нас это в принципе устраивало, мы подали документы и стали ждать, но за время ожидания наша пара перестала кататься вместе. К сожалению, нередко отношения в паре портятся, так как танцы на льду — это очень тяжелая и, порой, выматывающая работа.
И тут я решил бросить кататься.
Меня сломала эта постоянная круговерть с партнершами, когда я выкладывался на полную, а они не видели в этом ничего серьезного. У меня оставалась французская виза, и я решил просто пойти работать тренером. Стал рассылать резюме по каткам. Нашел работу в Швейцарии, даже начал встречаться там с девушкой. Проработал тренером в Швейцарии почти год, и мне это безумно нравилось. Все было хорошо до той поры, пока моя девушка со своей семьей не решила внезапно уехать в Германию, порвав наши отношения. Меня там больше ничего не держало, и я решил вернуться домой.
Это был 2014 год. Меня не было в России 7 лет, за это время все изменилось: друзья, город, мир фигурного катания. Я и сам изменился, ведь я увидел много стран, научился профессионально кататься, у меня были ученики, я был мастер спорта России, двукратный чемпион Швейцарии, меня знали в мире фигурного катания. Я начал тренировать в Ростове-на-Дону, правда периодически у меня случались приступы тоски по катанию, но все это казалось уже в прошлом.
И в этот момент мне приходит письмо от Адель Моррисон из Мельбурна. В этом письме она писала, что ищет партнера и готова много и упорно работать для достижения максимальных результатов.
Прилетев в Австралию и встав в пару с Адель, я понял, что у нас есть реальные шансы на успех. Вернувшись в Россию, я подаю документы на визу. Адель, чтобы не терять время приехала ко мне в Москву, где мы подготовили две программы. В этот момент начинаются необъяснимые проблемы с моей визой в Австралию. Что делать дальше непонятно: у меня работы нет, учеников я распустил, по визе посольство хранит мертвое молчание, расстроенная Адель уехала в Австралию.
И тут мне предлагают стать детским тренером в Краснодаре. Школа у них была в упадке, оттуда только что ушел тренер, и мне пришлось начинать все с нуля. Я собрал команду преподавателей, набрал детей. И школа возродилась, на это нам потребовался год, мои ученики начали побеждать. Моя временная работа становилась постоянной, мне дали должность старшего тренера детской спортивной школы олимпийского резерва. С каждым днем идея с Австралией казалась мне все более нереальной.
И вдруг в июне 2016 мне дают визу.
Первой мне об этом сообщила мама Адель. Все это время Адель ждала меня и продолжала тренироваться. Кстати, даже в такой стране как Австралия, есть сложности с тренировками. Адель живет и работает в Мельбурне, а я живу и работаю в Сиднее, так как только в Сиднее есть хороший тренер по танцам, который тренирует нашу пару. Адель же приходится каждую неделю летать в Сидней. Мы тренируемся пять часов ежедневно.
Перед нами в этом году стояла большая задача — попасть на чемпионат. Для этого нужно было пройти квалификационный отбор. Шесть месяцев катания в паре, по меркам фигурного катания, это очень мало. Но наша пара смогла занять второе место в чемпионате Австралии и пройти в чемпионат Четырех континентов, который пройдет в феврале 2017 в Южной Корее.
Нам будет сложно, ведь на чемпионате будут выступать пары, которые катаются вместе годами. Но мы хотим побеждать, и я верю, у нас получится! Мы с Адель будем признательны за вашу поддержку!»
