Беседы с Константином Дроздовским. Беседа вторая.
Литературно-драматическое объединение «Слово» и Литературно-дискуссионный клуб «Наследие» продолжают беседы с Константином Дроздовским.
«Вечером 24 марта 1919 года, огромная толпа народу численностью около восьми тысяч человек собралась у моста Виктории, на северном берегу реки Брисбен, и двинулась в сторону южной части города. Собравшиеся шли громить… Русский клуб».
Так звучит начало одной из глав книги преподавателя русского языка и писателя Кевина Виндла, в которой рассказывается о «Бунте красного флага» — событии, вошедшем в историю Австралии и ставшем для русской общины Брисбена, пожалуй, одной из самых мрачных страниц её истории.
Это происшествие настолько интересно и неоднозначно, что мне захотелось обсудить его с Константином Дроздовским, знающим историю Брисбена, как никто другой. Начали мы с причин, которые привели к этому конфликту.
С приездом в начале прошлого века «красных русских», как их называли тогда в Австралии, стало бурно развиваться социалистическое движение в русскоговорящей среде. Лидеры революционного движения России, такие как Фёдор Андреевич Сергеев (более известен как «товарищ Артём») и Александр Михайлович Зюзенко, прибыв в Австралию, начали вести активную большевистскую пропаганду среди «отсталого рабочего класса Австралии».
Эта работа проводилась через профсоюзные рабочие организации, где агитаторы рассказывали о мировом рабочем движении и призывали австралийских рабочих вступать в него. Надо заметить, что социалисты в то время были довольно активны на пятом континенте и регулярно проводили собрания и демонстрации. Так было и на этот раз, в марте 1919 года, когда социалисты, профсоюзные работники и примкнувшие к ним русские подали в полицию прошение о проведении в Брисбене демонстрации, где собирались потребовать отмены военного положения в Квинсленде. Война была уже окончена, но законы военного времени в штате всё ещё действовали. Повод был весомым, отказывать не было причин, и власти дали разрешение на проведение шествия, выдвинув непременное условие — никаких красных флагов во время проведения мероприятия!
Однако это требование не было соблюдено — нарушили его как раз, в основном, русские, выйдя на демонстрацию с развернутыми красными флагами и красными бантами на груди. Под «Варшавянку» колонна двинулась от Дома профсоюзов, через центр города к парку у набережной реки Брисбен, где и состоялся митинг.
Такая выходка сильно возмутила горожан, а еще больше — демобилизированных австралийских солдат, которых подговаривали консерваторы. Тут же организовался стихийный отряд, вступивший в драку с демонстрантами. Во время побоища досталось практически всем — даже пытавшимся как-то утихомирить дерущихся полицейских, но их было слишком мало, чтобы взять ситуацию под контроль.
Вскоре часть демонстрантов разбежалась, а Зюзенко, отбившись от нападающих, бросился в сторону Русского клуба в надежде предупредить находящихся там о надвигающейся угрозе. Разгоряченная толпа брисбенчан уже направлялась туда.
Русские заняли оборонительную позицию и приготовили оружие, предупредив нападавших, что откроют огонь, если кто-то посмеет приблизиться. Полиция уговаривала возбужденную толпу разойтись. Это подействовало — люди, вняв голосу разума, отступили.
Но на этом история не закончилась. Газета местных консерваторов «Брисбенский курьер» опубликовала провокационную статью с призывом к новому погрому дерзких русских — и народ опять всколыхнулся! На следующий день толпа еще больше, чем в первый день, снова двинулась на Русский клуб.
Полиция заняла оборону и со штыками наперевес перекрыла Меривеил стрит (Merivale St), чтобы не допустить толпу к зданию Русского клуба. Положение было очень серьезным. Нападавшие пытались прорваться вовнутрь, но атака конной полиции, которая ударила в тыл толпы, внесла смуту в ряды нападавших, и они отступили. В любом случае, в этот момент в Русском клубе уже никого не было.
Зданию был нанесён значительный ущерб, нападавшие также разгромили близлежащие лавки, принадлежавшие русским. Пострадали и полицейские, и демонстранты. Несмотря на то, что обошлось без жертв, раненых было много с обеих сторон, включая и комиссара полиции Фредрика Чарльза Еркварта, которого ненароком свои же пырнули штыком.
На этот раз полиция смогла удержать толпу, но провокаторы опять призывали продолжить погромы и на следующий день. На этот раз почему-то решили наказать русскоговорящих евреев — их синагога находилась в Буранде, недалеко от современного здания Русского Центра. До полиции и других компетентных органов дошла информация, что тамошние жители стали всерьез вооружаться (огнестрельное оружие, взрывчатка), и, боясь потерять контроль, полиция пресекла дальнейшие беспорядки.
Надо заметить, что власти приняли жесткие меры — многие демонстранты были наказаны вплоть до заключения в тюрьме строгого режима — Богго роуд (Boggo Road), a некоторых русских выслали из страны.
Но самих подстрекателей бунта и всех участников не тронули, более того — даже поощрили. Дискредитация рабочей партии и профсоюзов была на руку консерваторам. Редакция газеты, принадлежавшей рабочей партии и осудившей этот бунт, подверглась осаде солдат!
А в Брисбене ещё долгое время сохранялось негативное отношение к русским: и к тем, кто остался здесь жить, и к вновь прибывшим «белым беженцам», которые и вовсе не имели никакого отношения к этим событиям.
Можно добавить в качестве примера негативного отношения к русским воспоминания детей последнего атамана Уральского казачьего войска Владимира Сергеевича Толстова — они рассказывали, что их ещё долгое время дразнили Bolshie и «красными». А ведь генерал воевал именно с красными в Гражданскую войну. Тогда само слово «русский» ассоциировалось с «Бунтом красных флагов». Предстоял долгий период восстановления отношений, но это тема уже следующей беседы.
Фото из личной коллекции К. В. Дроздовского
Беседовала
