Существует правило, по которому все мужские имена и фамилии, включая иностранные, изменяются по падежам (склоняются), если оканчиваются на согласную букву. Это правило вовсе не придумали советские русисты — ему следовали и в старой России, и в Китае, и во всём современном мире, конечно, в культурной и литературной среде.
В учебниках даются примеры: «Адам Мицкевич — у Адама Мицкевича», «Эдик Кулик — с Эдиком Куликом» и т. д. Однако женские фамилии на согласную не меняются: «у Ирины Кулик», «с Татьяной Гартунг» и т. д. Вероятно, из-за этого кто-то что-то перепутал.
Интересно, что даже в Австралии об этих правилах знали. Заглянем в журнал «Русский в Австралии», который издавался в 1937–38 гг. Ю. А. Давиденковым. Мы убедимся, что его авторы (эмигранты первой волны из Европы и Китая) писали: «у Хорвата, с Хорватом», «исчезновение генерала Миллера». Рассказ «о Джемсе Куке».
Известный харбинский лингвист о. Иннокентий Серышев, издававший журналы в Австралии в 1930-40-х годах, склонял все мужские имена, оканчивающиеся на согласную: «о смерти Сократа, труды Иоанна Златоуста, потомки Шамиля, роман Джека Лондона, фотография Николая Росса, выступление русского баса Кипниса». В его рассказах описаны встречи с Джимом Блеком и Беном Вудом.
В газетах, отмечавших приезд Фёдора Шаляпина в Харбин, Шанхай и Японию в 1935–36 гг. в концертной программе перечисляются, например, произведения Брамса, Грига, Шумана и т. п. и говорится о заботах о певце его секретаря г. Кашука (М. Э. Кашук).
Ещё в Китае и затем в России много писали о Харбинском симфоническом оркестре и о выступлениях его первой скрипки Александра Дзыгара (Дзыгар). Знаменитым оказался джаз-оркестр Олега Лундстрема (Лундстрем). Позднее писали о встрече Дзыгара с харбинским пианистом А. Шварцбургом.
Мужские фамилии, оканчивающиеся на «ц» или «ец» склонялись и раньше и в наше время («ц» тоже согласная буква!). Так, например, мы читаем о назначении дипломата Ивана Яковлевича Коростовца в Монголию в 1912–13 гг. и о переговорах с И. Я. Коростовцом. В 1933 году в зарубежной прессе появился некролог «Памяти И. Я. Коростовца, бывшего российского посланника в Китае». Кстати, сам Коростовец в книге «Девять месяцев в Монголии» приводит многие китайские и монгольские имена, которые тоже склоняет по русским правилам: портрет Юань-Шикая, против Саин-Ноина, князья с титулом Далай-хана и Цин-вана.
Таких же правил придерживается автор известной книги «Финал в Китае» Пётр Балакшин. Например, он пишет о партии Гоминдана и Сун-Ятсена, о заявлении сенатора Эшарста, о договоре Риббентропа.
Известная харбинская поэтесса и журналистка Юстина Владимировна Крузенштерн-Петерец, одна из многих потомков великого мореплавателя, жила в Харбине, Шанхае и потом в США. В своих воспоминаниях она не только склоняла фамилии своей родни Крузенштернов, но и мужа Петереца, описывала зелёное знамя Заамурского полка с образом Георгия Победоносца и переносила правила на имена китайцев и японцев.
Перечислять подобные примеры из книг, журналов, газет можно до бесконечности.
Поэтому, взглянув на наши печальные объявления «памяти Коновец» или «памяти Гартунг», становится ещё грустнее: фонетически это звучит нелепо, а грамматически — неправильно.
Н. А. Мельникова
