В канун празднования Китайского Нового года паруса Сиднейской оперы не случайно окрасились в алый. Самое время начать новый год Австралийской оперы, погрузившись в оперное лето, которое продлится до 26 апреля.
Для русских австралийцев здание Сиднейской оперы — не просто главная достопримечательность страны. Проходящие здесь спектакли и концерты осуществляют связь с культурным общемировым наследием. Нарядиться, напомадиться, показать себя и посмотреть на других, выпить шампанского — всегда прекрасно. Но поход в оперу — это в первую очередь праздник потому, что дает возможность выплеснуть скопившуюся ностальгию по массовой, но при этом классической культуре. По всему тому, к чему родившиеся на территории России и бывшего Советского Союза приучены с младенчества. Оперные шедевры Моцарта, Пуччини, Верди, не говоря уже о русской классике, у многих на слуху. У кого за плечами музыкальная школа, или кухонное радио, которое родители оставляли включенным на круглые сутки, у кого — обязательные школьные походы в оперный театр, у кого-то — и то, и другое, и третье. Вот и слышишь в антрактах критику, восторги, сомнения — по большей части, по-русски. Кто вспоминает Мравинского и Рихтера, вздыхает по невосполнимым утратам оперного мира — Лемешеву, Вишневской, Образцовой, а кто заслушивается Хворостовским и Нетребко.
В то же время из моих австралийских друзей редкий энтузиаст когда-либо вообще решился сходить в оперу. Для них это более чем поступок, ведь кругом столько всего интересного — океан, горы, кофе, йога… А Сиднейская опера, в первую очередь, — фасад, выражающий расплывчатую национальную идею — пришвартованного к Новой земле корабля. И вполне достаточно того, что сидя в ресторане на Беннелонг Поинт, она, опера — за твоей спиной.
Как оказывается, для оперного любопытства требуются опыт (а не наоборот), привычка, необходимость. Так вот, для тех, для кого опера — необходимость, я решила сделать обзор летнего оперного сезона 2015.
Два главных события по части эстетического удовольствия — это «Волшебная флейта» Моцарта и «Тоска» Пуччини. Оба спектакля не премьерные, но качественные и зрелищные.
Январь был целиком отдан «Волшебной флейте». Написанная Моцартом в последний год его жизни, оперная мистерия до настоящего времени является одним из самых популярных шедевров музыкального театра. История любви принца Тамино и дочери Царицы ночи Памины, претерпевающих фантастические испытания, захватывает зрителя с первой до последней секунды.
В Сиднее идет постановка Метрополитен-оперы — и этим все сказано. Смотришь на одном дыхании. Все как заявлено в программе: вы попадете мир, в котором танцуют медведи и фламинго, дети летают, принцы побеждают драконов, а надежды превозмогают отчаяние. Сценография безупречна, она решает половину дела, костюмы — вторую, а режиссура скрепляет и электризует обе половины. Да и в музыкальном плане хоть и не потолок, но артисты постарались.
Режиссер Джули Тэймор, автор легендарного бродвейского мюзикла «Король Лев», известна и как кинорежиссер. Самые значительные ее работы — «Фрида» и «Через Вселенную». Тэймор сотрудничала и с Мариинским театром — ее постановка оперы Рихарда Штрауса «Саломея» имела большой резонанс. Свою первую «Волшебную флейту» она поставила для Флоренции в 1993 году, под художественным руководством Зубина Меты. Спектакль для Метрополитен-оперы появился в 2006 году, а версия для Австралийской оперы — еще шесть лет спустя.
Идти на спектакль следует всей семьей. Заложенные Моцартом философские смыслы, легкость игровых сцен, все оказывается к месту — нежно, иронично, легко и проницательно. Огромные бумажные зооморфные куклы и маски — элементы из японского традиционного театра, пирамиды и алхимические фигуры, самособирающиеся и саморазбирающиеся на глазах, как волшебный конструктор, — все это создает фантасмагорию, иллюзию бесконечности театрального космоса, из которого не хочется возвращаться.
Образец итальянского веризма (от слова vero — истинный правдивый) опера Пуччини «Тоска» вот уже два столетия завоевывает сердца меломанов. Но и даже абсолютным музыкальным профанам не устоять. Недаром говорят, что это одно из самых подходящих произведений для ознакомления с оперным жанром. В нынешнем сезоне «Тоска» стартовала 13 января. Многие уже видели постановку, ведь премьера в Сиднее состоялась в 2013 году. А те, кто еще не успел влюбиться с первого взгляда, может попытать счастье до 17 марта.
Спектакль вполне традиционен по сценографии. Даже ставший общим местом в европейских театрах исторический перенос — во времена нацизма — не смущает. Голоса и игра артистов создают эмоциональный накал и доставляют наслаждение для самого искушенного уха.
Режиссерская трактовка Джона Белла, знаковой фигуры в австралийской драматургии и создателя театра Bell Shakespeare, не вызывает сомнений почти до самого конца. Не увлекаясь концептуализмом, Белл вполне традиционно передает основную линию — муки и сладость любви, обреченной на смерть. Но, к сожалению, финал смазал весь трагизм. Вместо ожидаемой сцены самоубийства, когда Тоска бросается с тюремной стены Сант-Анджело, мало того, что она падает на колючую проволоку, по которой проведен ток, но ее беднягу еще и расстреливают. И всю траурную патетику перекрывает оглушительная пулеметная дробь.
Несмотря на то, что Австралия даже не европейская провинция, а другое полушарие, и здесь иные мерки, оркестр под управлением Андреа Баттистоне звучал более чем достойно. Кастинг также заслуживает самой высшей оценки. Приглашенные звезды бельканто блещут, но и местный состав не подкачал.
В партии Флории Тоски заняты две артистки — Аманда Эхалаз и Жаклин Мабарди. Наиболее эффектна Аманда Эхалаз. Родом из Южной Африки, певица сделала блестящую карьеру в Лондоне, и с большим успехом исполняла Тоску в Ковент Гардене, театре Ла Фениче, а также в Зальцбурге, Санта Фэ и Берлине. Она поет сочно, ярко и прочувственно, создавая мужественный, волнующий образ благородной революционерки и преданной возлюбленной. Ей комфортно в этой партии, а чувства — ревность, радость и печаль, нежность и страстный порыв — насыщены оттенками.
Из исполнителей главной мужской партии (Марио Каварадосси) стоит отметить Рикардо Масси — обладателя лирико-драматического тенора и бывшего каскадера, эффектного в мелодическом и сценическом плане. За его плечами обширный опыт в кинематографе, в том числе съемки в фильмах «Страсти Христовы» Гибсона и «Банды Нью-Йорка» Скорсезе. Артиста знают в России, и, кроме того, он недавно выступал с Анной Нетребко в Париже. С чувством и глубиной он исполняет предсмертную арию, вызывая у зрителей слезы сострадания героям.
Для любителей шика «Аида» Верди под открытым небом — лучший подарок в этом сезоне. По традиции, на целый месяц (27 марта — 26 апреля) часть набережной возле Botanical Gardens будет перекрыта, и каждый вечер тематическая оперная деревня будет принимать гостей. На этот раз обещан африканский антураж, композиционным центром которого станет гигантский бюст египетской царицы Нефертити. Постановщики делают ставки на свет и роскошные костюмы, которых пошито свыше 300 штук. В антрактах можно будет прогуляться вдоль воды и отведать средиземноморской кухни. А под занавес, по обыкновению, зрителей ждет салют над гаванью. Главное проверить погоду, чтобы не промокнуть под тропическим ливнем.
Русский зритель не очень-то жалует осовремененные оперы. Потому на «Мадам Баттерфляй» Пуччини (спектакль идет до 28 марта) и «Фауста» Гуно (спектакль идет до 13 марта) также стоит сходить.
Из прошедших мероприятий отметим «Богему», которую давали на Новый Год (классическую, не претенциозную постановку, прекрасно подходящую для небольших габаритов сиднейской сцены), и гала-концерт в Домейне. Наверстать упущенное можно будет в следующем году, ведь оба события стали ежегодной традицией.
