Вот уже шестьдесят один год желающие набраться духовного опыта и знаний приезжают в местечко в штате Нью-Йорк, удивительно схожее с центром России. Зовется оно Джорданвилль. Есть здесь мужской монастырь, а при нем – духовная семинария. Выпускники ее несут слово Божие во многих странах мира, где после безбожного переворота поселились русские. И все, от инока, ученого мирянина до митрополита помнят о том, это они – из Джорданвилля.
Вторая мировая война подходила к концу. После двух десятков лет существования за пределами Отечества Русская Зарубежная Церковь стала ощущать недостаток образованных пастырей. Хорошо подготовленные священники, получившие богословское образование в дореволюционной России, либо уходили на покой, либо умирали. На смену им должны были приходить не менее грамотные и духовно подготовленные служители.Так, в 1948 году в США, где к тому времени обосновался Синод РПЦЗ, решено было основать духовную школу «для образования молодых людей для белого и монашеского духовенства».
Местом для нее выбрали сельский Джорданвилль, где с 1928 года подвизалась братия Свято-Троицкого монастыря.
С появлением в стенах обители духовной школы Джорданвилль стал православным центром русского зарубежья.
С тех пор семинария является единственным на территории США русским духовным учебным заведением, программа которого во многом соответствует программам старых русских духовных образовательных заведений.
Основателем и первым ректором ее стал архиепископ Виталий (Максименко), а соработниками владыки — авторитетные богословы: протопресвитер Михаил Помазанский, протоиерей Василий Демидов, профессор Мирон Горчуков, протоиерей Михаил Минаев, иеромонах Павел (Козлов), протоиерей Николай Степанов и другие, получившие образование в российских семинариях и академиях. В 1951 году в помощь владыке Виталию из Мюнхена приехал архиепископ Аверкий (Таушев) — известный богослов, проповедник и писатель.
В нынешней семинарии есть те, кто ещё застал архимандрита Константина (Зайцева) — человека скромного, но величайшей внутренней эрудиции, выпускника экономического и юридического факультетов Санкт-Петербургского университета, участника белого движения. Будучи ученым, он, тогда еще Кирилл Зайцев, работал в Германии, Праге, Париже, Харбине. Овдовев, принял сан священника в Шанхае при архиепископе Иоанне Максимовиче, а, переселившись в Америку, в Свято-Троицком монастыре был пострижен в монашество, и в течение 25 лет преподавал в семинарии и нес послушание редактора «Православной Руси».
Еще двое преподавателей-петербуржцев — Николай Николаевич Александров и Иван Михайлович Андреевский.
Первый — выпускник Санкт-Петербургской военно-морской академии, доктор инженерии, до семинарии долгое время занимал пост главы отдела аэронавтики университета штата Род-Айленд. В Америку Александров приехал по приглашению Игоря Сикорского, впоследствии известного американского авиаконструктора. Во вновь открытую семинарию он прибыл в год ее основания, а до этого вместе с Сикорским много потрудился в создании Свято-Никольского храма в Стратфорде, штат Коннектикут.
Благодаря хлопотам этого малого ростом, но великого духом русского человека семинария получила все права и полномочия американского высшего учебного заведения, а монастырю почти даром достались кирпичи, из которых построили собор и главный братский корпус. Его трудами также была начата постройка каменного учебного корпуса духовной школы.
Внук священника из Санкт-Петербурга Иван Михайлович Андреевский — узник Соловецкого концлагеря, очевидец тайных епископских хиротоний. Попав во время Второй мировой войны заграницу, он сразу присоединился к Зарубежной Церкви, став близким человеком митрополита Анастасия.
Что бы ни читал Андреевский — нравственное богословие, апологетику, историю Церкви, психологию или историю литературы, он был полон энтузиазма, красноречив и вдохновенен. «На уровне Сорбонны, а не на семинарском уровне», как вспоминал о нем один из семинаристов. Нетерпимым он был к лицемерию и фальши, как в духовной, так и в интеллектуальной жизни».
«Это те, кто написал наши учебники, — даёт ёмкую характеристику старому поколению педагогов нынешний наместник монастыря и ректор семинарии архимандрит Лука (Мурьянка), — они и теперь остаются для нас эталоном».
Сам ректор, хотя и родился в Америке, из карпаторосов. Его предки родом из деревни, что в получасе езды от родины приснопамятного митрополита Лавра.
В монастыре отец Лука 33-й год, из них около четверти века преподает и несёт административные послушания в семинарии. И всё равно с особой теплотой вспоминает об одном из первых и, наверное, любимых послушаний. «Три года работал на огороде с отцом Гермогеном, простым монахом, простым человеком, но с абсолютно правильным духовным устроением. Придешь к нему в плохом настроении, в унынии, а он скажет: «Разве можно жить по настроению? Святые отцы говорили, что всё это не настроение вовсе, а страсти».
Трудился отец Лука в переплетной мастерской, писал иконы, потому и пострижен был владыкой Лавром с именем Лука. Его кисти, среди других икон, принадлежит образ преподобномученицы Елисаветы, что в основанной в честь святой близ Джорданвилля женской монашеской общине.
Как о добром советчике вспоминает отец Лука о митрополите Лавре, многолетнем настоятеле обители и ректоре семинарии: «Владыка Лавр очень осторожно, не спеша молился о принятии какого-либо решения. Но иногда ответ требовался безотлагательно. Я в таких случаях, бывало, прямо из исповедальни бежал в алтарь, чтобы получить его совет. Их я помню по сей день, и передаю эти мудрые советы другим».
Как и наставник, много внимания ректор уделяет монастырской типографии, или печатне, как её здесь называют по примеру отцов-основателей.
Долгие годы гонений на Церковь и её печатное слово Джорданвилль был едва ли ни единственным «поставщиком» литературы в СССР и другие соцстраны.
«То было время, когда Господь промыслительно послал нам достойных трудников на ниве книгоиздания, которые работали в типографии день и ночь, и спасали положение с практически полным отсутствием литературы в тех странах, где царил безбожный режим», — говорит отец Лука.* * *
Над зданием семинарского общежития — два флага: американский и российский. А говорят здесь не только по-русски и по-английски, но еще и на испанском, португальском, греческом, французским, сербском языках. Но первый год обучения «иностранцы» осваивают русский, который постепенно становится общим языком общения.
Вместе они отмечают праздники, занимаются спортом, ходят в город, тут же в храме нередко находят себе спутниц жизни. Обычный студент назвал бы это досугом, но для них это занятия, не выходящие за рамки служения Богу.
«Вы приезжаете в Джорданвилль, чтобы обучаться не только богословию, но и смирению» — такой совет получил американец Ефрем Виллмарт от старших семинаристов.
Над зданием семинарского общежития — два флага: американский и российский. А говорят здесь не только по-русски и по-английски, но еще и на испанском, португальском, греческом, французским, сербском языках. Но первый год обучения «иностранцы» осваивают русский, который постепенно становится общим языком общения.
Вместе они отмечают праздники, занимаются спортом, ходят в город, тут же в храме нередко находят себе спутниц жизни. Обычный студент назвал бы это досугом, но для них это занятия, не выходящие за рамки служения Богу.
«Вы приезжаете в Джорданвилль не для того, чтобы читать богословие, а для того, чтобы обучаться humility, — такой совет получил американец Ефрем Виллмарт от старших семинаристов.
Кажется, начало учебы было уже давно. А еще раньше — работа учителем в начальной школе. О семинарии узнал в русском лагере в Пенсильвании. Приехал, посмотрел и решил вернуться к началу учебного года — на Покров.
Люди, с которыми говорил, подтвердили, что это хорошее место не только для того, чтобы получить высшее богословское образование, но и научиться правой вере, постигнуть, что есть духовность и жизнь церковная.
Ефрем — семинарист серьезный. Он и здесь сразу отметил порядок и серьезный подход к делу.
«Так что семинария — не только название, — считает он. — Ежедневная молитва, участие в службах и послушаниях вместе с монастырской братией помогает сосредоточиться на учёбе и духовной жизни».
О принятии сана пока не думает, считает, что следует ещё приобрести опыт и многому научиться. Есть желание хорошо выучить русский и работать на благо Церкви. Переводчиком, например. Или продолжить обучение в России.
Самый заметный из семинарских сербов, активист и душа компании — Йован Марьянац. На учебу приехал из Канады. Мирская профессия — политолог. Принимает участие практически во всех молодежных церковных мероприятиях, в каком бы уголке мира они не проходили. После окончания семинарии собирается продолжать учебу. «Но Джорданвилль навсегда останется моей «алма матер». И где бы я ни учиться и ни жил в будущем, все будут знать, что я из Джорданвилля», — говорит Йован и добавляет, что здесь он в полной мере ощутил правоту фразы, сказанной ему одним из священников: «Если не имеешь терпения, оно к тебе придет в Джорданвилле».
Приходит здесь, заметим, не только терпение, но и трудолюбие. Практически все семинаристы, помимо обязательных монастырских послушаний в храме, на кухне, по уборке помещений, как правило, еще и работают: делают ладан, дежурят в канцелярии, работают в типографии, в огороде, на стройке… Заработанные деньги идут в зачёт обучения в семинарии. Но тот жизненный опыт — духовный и практический, который семинаристы приобретают за годы, проведенные в семинарии — бесценен. Вне зависимости от того, из какой страны приехал сюда студент.
«Еще до поступления в семинарию батюшка мне сказал: «Главное, не смотри по сторонам, а занимайся делом. Следи за собой, будь осторожным. Постоянно возвращаешься на свою тропинку», — рассказывает Георгий Капланов. — И здесь этот совет даёт о себе постоянно знать».
Георгий из России, из Подмосковья. Из поколения уже единой Русской Православной Церкви. В Джорданвилль, считает, попал исключительно по воле Божией.
А мне вспоминаются слова преподавателя семинарии протопресвитера Михаила Помазанского, который писал: «У святителя Тихона Задонского среди оригинальных заглавий статей в его «Сокровище духовном, от мира собранном», есть такое заглавие: «Воротись, не туда пошел»...
… Впрочем, бывают случаи, когда «не туда придти» оказывается не ко злу, а к добру. Казалось, случайно зашел человек в храм, а это Ангел-хранитель показал ему, что здесь-то ему и нужно быть. Так и по отношению к духовным школам».
Так было и у Георгия. Окончил факультет психологии престижной Московской гуманитарной социальной академии, отслужил в армии. Однажды на факультет психологии, где он учился, пригласили священника. После встречи появились вопросы, мысли о душе и смысле жизни.
Он учился в так называемом «блатном» вузе, но ребята его группы, как на подбор, выпадали из общей массы институтской «золотой» молодежи. Интересные люди с философским складом ума, они задавали глубокие вопросы, принимали участие в ежегодных Глинских чтениях в память известного лаврского богослова схиархимандрита Иоанна Маслова.
Обитель преподобного Сергия потрясла его голубыми куполами, открывшаяся из узких серых улочек к лавре панорама мгновенно и навсегда запала в сердце. Тогда он и не предполагал, что здесь — его будущее. Но почему он сейчас в Джорданвилле?
«Господь привёл, — рассказывает Георгий. — В духовной жизни чем меньше твоей воли, тем полезнее. Господь Сам всё устроит. Когда отслужи в армии, решил поступать в духовную семинарию. В Троице-Сергиевой лавре мне очень понравилось: братия, братские молебны у преподобного Сергия — это было как раз то, чего ждала душа.
Год отучился, и тут меня спросили, не хочу ли я поехать в Джорданвилль. Я, не задумываясь, согласился. И только потом засомневался, не хотелось мне расставаться с лаврой. Молился преподобному Сергию и Трём святителям — как поступить?
Как раз тогда меня вызвали повесткой на военные сборы. Два месяца без выезда провел в военном училище под Москвой. А когда вернулся, все документы уже были готовы, получены благословения в то время митрополита Кирилла и митрополита Лавра.
Несколько раз подходил с сомнениями к своему духовнику, он успокоил и благословил ехать.
Приехал в Нью-Йорк и, увидев в Синоде храм преподобного Сергия Радонежского, очень был утешен: после расставания преподобный встретил меня и тут. А тем более был поражен, когда уже в Джорданвилле узнал о покровителях семинарии — Трёх святителях».
Московский ритм сменился джорданвилльским: учеба, экзамены, послушания.
В отличие от семинаристов-американцев или приезжих из стран Западной Европы, семинаристы российские изначально настроены на церковное служение.
«Благодать и силу богослужения я ощутил уже тогда, когда стал прислуживать в алтаре, — делится Георгий. — И тогда утвердился в мысли: невозможно не желать быть священником, но и нельзя, наверное, хотеть этого очень высокого служения».
Ответом на размышления семинариста, думаю, будут слова выдающегося иерарха русского зарубежья митрополита Филарета (Вознесенского): «Есть французское выражение noblesse oblige, то есть «положение обязывает». Не забудьте, что Церковь ждет и надеется, что вы будете служить ей. Особенно — в настоящее время. Сейчас всех нас, а в особенности тех, кто носит архиерейский сан, тревожит дума о том, что будет впереди. Часто бывает, что настоятельское место оказывается вакансией, а назначить на него — некого».
Когда беседовал с теми, кто говорил об отсутствии призвания, говорил: «Помните, когда Церковь призывает вас — отказываться опасно».
Этот призыв в далекой Коста-Рике услышал музыкант по фамилии Арагон, а теперь уже священник отец Родион.
Тогда в пригороде столицы Сан-Хосе русской общиной был образован приход. Пока оформляли документы на участок под строительство храма, на службы собирались в устроенной на первом этаже домовой церкви в доме профессиональных музыкантов Родиона и супруги его Елены. Она же взялась за организацию церковного хора.
А потом было благословение Родиону учиться в Джорданвилле и год интенсивного обучения после перенесенной сложной операции. В конце прошлого года Родион стал дьяконом, служил сорокоуст. Сорокоуст в сане священника служил Великим постом и признался, что такой опыт — и обучение, и каждодневное служение в алтаре дорогого стоит.
Конечно, ректор называет пример отца Родиона «исключением, экспериментом». Но коста-риканский эксперимент — это уже прецедент, который, возможно, положит начало ускоренному обучению будущих студентов с Латиноамериканского континента, где приходов Русской Зарубежной Церкви становится все больше. И таким образом, станет исполнением завета отцов-основателей Свято-Троицкой обители и семинарии — распространять Православие по всему миру. А ещё, добавляет отец Лука, «крепко держаться чистоты Православия — трезво, рассудительно и сознательно; в деле спасения души быть мудрыми и осторожным, чтобы не попасть в хитрые ловушки, которые намеренно предлагаются в современном мире». Вне зависимости от страны и континента.
Нью-Йорк — Джорданвилль
