"Столицы и усадьбы". Келпи считается суперзвездой австралийского собаководства и одной из главных пород континента. Первые упоминания о них в литературных источниках относятся к концу XIX века. Устоявшегося мнения о происхождении породы на сегодняшний день не существует. Одни считают, что келпи произошли от колли, завезённых в Австралию первыми поселенцами. Другие полагают, что велика вероятность их корней от диких австралийских динго.
Однако в 2019 году ученые из Сиднейского университета опровергли эту версию. Единых предков между динго и келпи не обнаружено. Определенно известно, что эта порода собак непрерывно улучшалась в Австралии на протяжении всего XX века, а их целенаправленная селекция на одной из ведущих австралийских племенных ферм началась с 1956 года.
Однако история появления келпи уходит корнями в провинциальную Викторию. Можно сказать, что их родина находится вблизи Кастертона, на западе штата. В поместье Уоррок (Warrock) (название происходит из аборигенского языка и переводится как «много леса и воды») поныне сохранился частокол для защиты от нападений диких собак. Не от келпи, нет. От тех, что представляли собой угрожающую смесь ирландского волкодава и борзой. До 1880-х годов их использовали в Австралии для поиска и ловли динго. Еще частокол мог удержать охотничьих собак от побега на волю. Именно здесь, как считается многими, местный фермер Джордж Робертсон смог вывести прародителей келпи.
Современные келпи не только великолепные помощники пастухов, но и обладают отличными физическими данными. Очень широкий угол обзора позволяет им максимально контролировать объект наблюдения и длительно концентрировать на нём своё внимание. Обладая такими уникальными особенностями, келпи приносят огромную пользу в животноводческих хозяйствах. И фермеры это ценят – не так давно породистого пса, обученного для работы на ферме, купили за 35 тысяч долларов.
Поместье Уоррок вблизи Кастертона - выдающийся пасторальный комплекс, построенный в 1840-х годах. Шотландский краснодеревщик целенаправленно изучил многие аспекты сельского хозяйства и архитектуры, прежде чем иммигрировать сюда в 1840 году, и уже спустя четыре года приступить к реализации своих овцеводческих, строительных и социальных идеалов. На это его вдохновляли реформы в Британии XIX века.
Родившийся 5 октября 1807 года, Джордж Робертсон прибыл в Землю Ван-Димена из Глазго в январе 1840 вслед за двоюродным братом. Посетовав на грубость и странность местного общества, они вместе с сестрами переезжают на материк. После трех лет работы управляющим у кузена Джордж Робертсон занимает у него 250 фунтов стерлингов, чтобы купить упряжку волов, 2500 овец и «право на владение» 11 696 акрами земли в местечке Уоррок. Здесь он начинает строить свою ферму, о чем в мае 1847 напишет родным в Шотландию: «В остальном я занят больше привычного, но живу в предвкушении, что всегда над чем-то работаю, а плотницкая мастерская, кажется, никогда не будет закончена... и, будто саранча, я покоряю свою землю...» Именно так невысокий шотландец с тонким телосложением вереска и ястребиными чертами лица противостоял силам природы с почти фанатичным упрямством, с искренней кальвинистской верой в духовную ценность практичного человека.
Первыми зданиями, построенными на участке, были однокомнатная хижина для хозяина (он возводил ее из расколотых частоколов, привезенных с Земли Ван-Димена) и деревянный сарай для шерсти. Постепенно усадьба превратилась в комплекс из 57 деревянных зданий. Они строились из местных пород деревьев в готическом стиле, а многие еще и украшались навершиями, кронштейнами и узкими стрельчатыми жалюзи.
Дом хозяев (1844) находится в задней части усадьбы. К западу от заднего угла дома расположились молочная и кладовая (1845), зернохранилище (1844), кирпичный туалет (начало 1850-х гг.), домик садовника, домработницы, повара и гувернантки, зимний сад (1850-е) и дом для садовых саженцев, коптильня бекона, конюшни (конец 1840-х, с оборудованием для метеорологических измерений), хранилище мяса и каретный двор. Дождевая вода собиралась и хранилась в 50 подземных резервуарах, облицованных кирпичом. Наряду с этими постройками между дворовой и фермерской территориями находились мастерская Робертсона, которая впоследствии стала его конторой, комнаты для одиноких работников и кузница.
Дальше к западу от дома находились сарай для шерсти, туалет стригальщиков, сарай для чистки обуви и одежды, скотобойня и сарай для сушки кожи. Всех помещений и не перечислить. Была еще и лесопилка, и свинарники, собственное производство кирпича, конюшни, собачьи конуры и прочее, включая колокольню 1864-1865 гг. постройки, служившую для вызова мужчин на работу и на обед.
В 1853 году Робертсон взял в жены свою кузину Мэри. Оба они очень увлекались садоводством и разбили вокруг усадьбы приличный сад с деревянными солнечными часами и остроконечными воротами, лужайкой для крокета, а позже еще и теннисным кортом. Сад и некоторые из ранних насаждений сохранились.
Человек щедрой души, Джордж Робертсон оказывал финансовую поддержку местным образовательным учреждениям и больницам, делал пожертвования как англиканской, так и уэслианской, пресвитерианской и католической церквям. Он являлся членом Совета графства Гленелг в 1868-1872, но его общественные инициативы были ненавязчивыми и непостоянными. Усадьба отнимала все его силы.
Он умер в своем кабинете 15 января 1890 года, когда писал письма друзьям. У Робертсонов не было детей, и после их смерти имущество перешло к племяннику Джорджу Робертсону-Паттерсону. Усадьба оставалась в семье Паттерсонов в течение пяти поколений, до 1992. Нынешние владельцы, семья местных фермеров, купили усадьбу в 2016 году и работают над восстановлением зданий и помещений, чтобы вновь их открыть для посещения публики. Ряд помещений уже функционирует как музей.
В страстном стремлении Джорджа Робертсона подчинить себе окружающую среду мало что было случайным. Стиль его усадьбы отражает то, каковым он был: последовательным и прямолинейным, но также и утонченным, не лишенным вкуса. Сохранились изящные навершия, зубчатые доски, а также изогнутые гвозди вокруг двери флигеля – не следуя архитектурной моде, Робертсон соединил эти предметы в своеобразном индивидуальном стиле. На земле, где не хватало камня, основатель усадьбы построил своего рода памятник собственному столярному ремеслу.
Неутомимый шотландский краснодеревщик был полон решимости победить периодически навещавших его врагов: засуху, пожары, эпидемии, удаленность и инерцию окружающих. Он обладал неиссякаемым источником силы. И даже выведенная им порода собак сродни характеру Робертсона. Она внимательная, живая, активная, очень интеллектуальная, с мягким сговорчивым характером, практически неистощимой энергией, верная и преданная.
Андрей КРАВЦОВ, Мельбурн
