Памяти Агнии Михайловны Дитерихс, дочери последнего Главнокомандующего Белой армии.
1-го июля 1921 года в Харбине у генерал-лейтенанта Михаила Константиновича Дитерихса и его второй жены Софьи Эмильевны (урожденной Бредовой) родилась девочка. При крещении родители дали ей красивое имя Агния в честь святой мученицы Агнии Римской. Судьба у неё сложится нелегкой, но наказ своих родителей она выполнит. Сохранит семейные альбомы, архивные документы об убийстве царской семьи и других членов дома Романовых и старинный список Абалакской иконы Божией Матери, главной Сибирской святыни. Закончит она свой короткий жизненный скорбный путь, как и многие другие русские эмигранты из Китая — в Австралии. Умрёт в возрасте 57 лет 19 сентября 1978 года и 25 сентября будет похоронена на сиднейском кладбище Руквуд.
Этот очерк посвящен её светлой памяти — 100-летию со дня её рождения. Агния Михайловна Дитерихс не оставила о себе и своих родителях никаких воспоминаний, но кое-что о ней удалось узнать из Австралийского национального архива, других опубликованных источников и от некоторых людей и, в частности, от её крестника, проживающего сегодня в Германии, Андрея Анатольевича Васильева. Всем им выражаю благодарность за помощь и особая благодарность зятю Андрея Анатольевича Иоганнесу Фризену за предоставленные фотографии из архива А. А. Васильева и оперативные ответы на многочисленные вопросы автора.
О генерале М. К. Дитерихсе сегодня написано много. Он был последним правителем Дальнего Востока, последним главнокомандующим Русской армии. Руководил по поручению Колчака расследованием убийства в Екатеринбурге царской семьи и других членов дома Романовых, написал об этом книгу. Подробно написано и о его военной биографии, отмечены его многочисленные боевые награды, также о его общественной деятельности в Шанхае. Рекомендую почитать недавние опубликованные труды о нём историка Василия Жановича Цветкова, в частности, его книгу «Генерал Дитерихс». Она доступна сегодня бесплатно в Интернете.
О супруге генерала, Софьи Эмильевне, матери Агнии Михайловны известно гораздо меньше, и, пожалуй, самое главное, что уместно будет отметить здесь — её имя неразрывно связанно с созданием ею в Омске в 1919 году приюта «Очаг» для осиротевших девочек. Этот приют благодаря её усилиям был эвакуирован по транссибирской железной дороге на Дальний Восток, а оттуда в Харбин и затем в Шанхай. Там в Шанхае он объединится с Национальной начальной школой Лиги Русских женщин, и Софья Эмильевна станет её почётным попечителем. В 1933 году школу преобразуют в гимназию, и Софья Эмильевна будет её начальницей и преподавателем. В альбоме В. Д. Жиганова «Русские в Шанхае» помещен снимок группы гимназисток и преподавателей гимназии. В центре можно увидеть директрису Софью Эмильевну (2) и рядом гимназистку, её дочь Агнию (33).
Родители Агнии умерли в Шанхае и были похоронены на кладбище Лю-Кавей, на котором с 1920-х хоронили русских военнослужащих Белой армии ушедших в Китай и осевших в Шанхае. Сначала, в 1937 году, умер генерал, а в 1944 ушла Софья Эмильевна.
Среди многотысячных беженцев в Китай из Дальнего Востока после окончания там Гражданской войны в октябре 1922 года был и кадет Сибирского казачьего корпуса Анатолий Андреевич Васильев, В Шанхае на одном из мероприятий «Очага» он познакомился с «очаговкой» Фаиной Щербовой, его будущей женой. Андрей родился в 1931 году и был крещён в церкви Архистратига Гавриила. Его крестными родителями были Агния Михайловна Дитерихс и брат его отца Александр Анатольевич Васильев. Родители Андрея Анатольевича тоже закончат свой жизненный путь в Шанхае и будут похоронены на том же кладбище Лю-Кавей. В 1936 году умерла его мать Фаина Викторовна, а в 1944-ом его отец Анатолий Андреевич. Это кладбище во время «культурной революции» в Китае во второй половине 1960-го было полностью уничтожено и застроено. У Андрея также был братишка, который умер младенцем и младшая сестра Мария, которая перебралась в Америку. О её судьбе он ничего не знал до недавнего времени.
Андрея после смерти его матери взяли под опеку Дитерихсы. Из-за небольшой разницы в возрасте, как вспоминает сегодня Андрей Анатольевич Васильев, для него Ася была не «опекуншей», а скорее старшей сестрой.
В 1949 году за неделю до прихода коммунистов в Шанхай она с Андреем и тысячами других русских были эвакуированы пароходом на Филиппинский остров Тубабао, где они прожили примерно год.
Агнию (Асю) крестила в Харбине подруга родителей Агнии, которая также работала в «Очаге». Звали её Мария Константинова Татаринцева (Татаринова). В конце 20-х она перебралась в Австралию и в 1930 году согласно некоторым источникам жила в Канберре и работала медсестрой в городской больнице. Затем жила в разных районах Сиднея и умерла годом позже Агнии, в 1979 году, и была похоронена на кладбище Bulli, примерно в 70 км к югу от Сиднея. Есть фото её могилы. Ничего больше о ней не удалось узнать.
Мария Константиновна помогла Агнии и Андрею перебраться из Тубабао в Австралию. 28-летняя Агния и 18-летний Андрей прибыли в Сидней 5 сентября 1949 года самолётом с остановкой в Дарвине. Среди их немногих вещей в багаже была и Абалакская икона Божией Матери, которую хранили Дитерихсы с момента, когда они покинули Омск.
Об истории древней чудотворной Абалакской иконе Божией Матери, о поисках её оригинала и её копиях рекомендую посмотреть фильм телеканала «Культура» «Тайна Абалакской иконы. Искатели», 2018 г. Там упоминается и её австралийский след. Вот ссылка: https://www.youtube.com/watch?v=fUxAA0RHRSg
По прибытию в Сидней Агния Михайловна жила вместе с Андреем в отдаленных от центра города западных районах Сиднея -St Marys и Kellyville. Потом одна жила в Русском доме для престарелых в Кабраматте и при русском Женском монастыре в Kentlyn.
Австралийское гражданство она получила в 1956 году.
В 1957 году после знакомства с местными членами Народно-Трудового Союза (Ю. К. Амосовым, А. А. Коновцом и др.) Андрей уехал на постоянное место жительства в Европу, ему тогда было 26 лет. Там он, пройдя специальное обучение, стал активным членом НТС, работал в издательстве «Посев». По работе в НТС часто переезжал из одной страны в Европе в другую. Переехал в Данию, где женился на датчанке, и там у них родилась дочь, которой дали имя Фаина в честь матери Андрея.
После ухода на пенсию занимался до 1995 года куплей и продажей антикварных русских книг. Сегодня живёт с семьей дочери около Франкфурта-на-Майне. В ноябре этого года ему исполняется 90 лет. О смерти Агнии Михайловны 19 сентября 1978 года сообщила ему телеграммой сотрудница Дома престарелых в Кабраматте Евгения Николаевна Хозенлоп, которая и организовала её похороны, приобрела для неё место на кладбище Руквуд. Андрей Анатольевич не терял всё это время связь с Агнией Михайловной. Кое-какие письма их переписки сохранились. Как он сообщил автору статьи, его один знакомый пишет книгу об «Очаге». В ней будут опубликованы и письма Агнии Михайловны к бывшим воспитанницам приюта «Очаг».
Из воспоминаний Андрея Анатольевича Васильева. Фрагменты.
«В Китае Ася пела в церковном хоре, но в Австралии уже нет. Там же, в Китае, много рисовала, но после Филиппин прекратила рисовать. Почему — не знаю…
Когда мы прилетели в Сидней, крестная мать Аси, Мария Константиновна Татаринова, не смогла предоставить нам жилье из-за недостатка у неё места, поэтому она договорилась, чтобы мы остановились у её двух австралийских подруг в St Marys. Через какое-то время они продали там свой участок и купили другой в Kellyville. Когда они туда переезжали, то я в то время был в Мельбурне, был там год. Потом вернулся и короткое время жил с ними до своего отъезда в Европу. Ася занималась там хозяйством, кормила собак, коих было в этом доме превеликое множество…
В общественной деятельности она не участвовала, жила тихой жизнью. Иногда к ней в гости приезжали бывшие воспитанницы «Очага», которые тоже перебрались в Австралию, и которых она называла «приемными сестрами». Воспитанницы «Очага» называли генерала М. К. Дитерихса «дедушкой», Софью Эмильевну «бабушкой», а друг друга — сестрами…
Иногда, на Пасху и большие церковные праздники я возил её на машине в церковь в Blacktown.
При строительстве храма в Кабраматте ее попросили пожертвовать на храм, но пожертвовала ли она что-нибудь, кроме передачи иконы, не знаю. Денег у нее практически не было, так как она жила на инвалидную пенсию…
В Европе я прошел специальную подготовку и стал активным сотрудником НТС. Видно деятельность моего отца в Шанхае против коммунистов как-то повлияла и на меня…
А в Kellyville, где Агния жила с двумя австралийскими подругами её крёстной, умерла одна из них, и вторая женщина хотела тогда завещать Агнии этот свой большой участок с домом, но Агния Михайловна отказалась, так как боялась, что не справится с таким огромным участком. Поэтому эта дама пожертвовала участок какому-то обществу защиты животных. А после смерти этой дамы (где-то в середине 1970-х) это общество выгнало Агнию Михайловну из дома вместе с собаками, которых было около 30. Знакомые австралийцы поселили Агнию Михайловну на время в како-то пустующий дом, из которого она потом перебралась в дом престарелых в Кабраматте…»
Из воспоминаний нескольких соотечественников.
Прихожанка Свято-Покровской церкви в Кабраматте:
«Я видела её в храме, когда она стояла около иконы Святого мученика Серафима и рядом со своей иконой Абалакской Божией Матери. Когда она жила в Кабраматте, она держала икону у себя дома, иногда приносила её в храм, а потом и оставила там, когда ещё был жив отец Ростислав Ган. Тогда все радовались, что эта икона оказалась в храме. Агния обычно была в шляпе и в сером пальто с поясом вокруг талии и воротником из чернобурки. Была низенького роста. Прихожане знали, что она была хозяйкой этой древней иконы».
Матушка Екатерина Чемодакова:
«Я помню её по монастырю в Кентлине. Мы приехали в Австралию в январе 1978 года, и батюшка вскоре после этого был назначен служить в Кентлине вместе с отцом Михаилом Клебанским. Агния была очень маленького роста, выглядела хрупкой, порой носила через плечо большой фонарь. Когда мы были со своим там первым сынишкой, он думал, что она девочка и всё время хотел с ней играть».
Одна из прошлых послушниц монастыря:
«Я в монастыре помню Агнию, когда она жила во втором бараке. Их там было три, и находились они отдельно от помещения, где был монастырь и церковь. Во дворе освещения тогда ночью не было. Условия были примитивные. Сейчас на месте тех бараков чистое поле. Жила она одна и недолго. Слышала, что до этого она одно время жила на ферме у каких-то австралийцев. Она болела, и я помню, как-то ночью она позвонила из больницы, наверное, это была больница в Кэмбеллтауне, и просила, чтобы приехал отец Михаил Клебанский и её причастил. Он это сделал сразу на следующее утро, а вечером она скончалась».
Скорбное сообщение об её смерти было опубликовано 29 сентября 1978 года в газете «Единение».
Могила
Русская православная «старая» секция, 4-й участок. Могила № 344. Скромный памятник с небольшим утратившим блеск беломраморным надгробным православным крестом. У его подножья тоже потускневшая от времени и пыли мраморная табличка небольшого размера. Кое-как можно сегодня разглядеть не ней высеченное на английском языке имя Agnia Diterichs и дата смерти — 19.9.1978. Лаконично, без какой-либо эпитафии. Памятник, конечно, хотелось бы обновить. Установить также отдельную на плите табличку памяти её родителей. Есть уже предложения, как это можно сделать. И Андрей Анатольевич в Германии выразил желание внести свою лепту для покрытия необходимых расходов. Но ничего нельзя будет сделать пока остается неизвестной судьба сотрудницы русского престарелого дома в Кабраматте Евгении Николаевны Хозенлор, хозяйки прав на место, где находится её могила.
Поминовение
Накануне 100-летия со дня рождения Агнии Михайловны настоятель Свято-Покровской церкви в Кабраматте протоиерей Борис Игнатьевский в присутствии автора статьи и других двух молящихся отслужил панихиду на кладбище Руквуд перед её скромной могилой. Помянул её и её родителей, а также родителей Андрея Анатольевича. На её могиле были возложены свежие цветы, прикреплена Георгиевская ленточка, украшал надгробие и маленький бело-сине-красный флажок. А в четверг 1 июля, в день её рождения, о. Борис помянул её в Покровском храме в Кабраматте, помолился перед хранящейся там чудотворной Абалакской иконой Божией Матери, которую Агния Михайловна привезла из Шанхая 72 года тому назад. Светлая ей и её близкими память, царство небесное и вечный покой.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Агния Михайловна Дитерихс — одна из многомиллионных покалеченных судеб, той братоубийственной Гражданской войны. Судьба разбросала их по многим странам русского рассеяния.
Многие оказались в Австралии. Только на сиднейских кладбищах Руквуд и Ботани автору известны захоронения четырех белых генералов (М. М. Георгиевича, Н. М. Наумова, П. Г. Бурлина, В. Д. Косьмина), также супруг и детей генералов А. С. Бакича, А. П. Бакшеева, П. Г. Бурлина, Р. А. Вертопрахова, Н. Г. Володченко. М. М. Георгиевича, П. К. Межака, Е. А. Милодановича, И. Н. Никитина, К. В. Сахорова, М. Г. Семёнова, В. И. Сидорина. Покоятся белые военачальники и их близкие и на других австралийских кладбищах, как в штате НЮУ, так и в других.
Пять лет назад в возрасте 94 лет умерла в Мельбурне дочь другого белого генерала, Енисейского казака Павла Николаевича Суслова, Нина Павловна Ухтомская, супруга князя Г. В. Ухтомкого. 11 августа исполнится тоже круглая дата в её жизни — 100 лет со дня её рождения. И, безусловно, почтут её память её близкие, и те, кто её знали и помнят. Похоронена она на кладбище Springvale Botanical Gardens в Данденонге.
Нашли своё последнее пристанище в австралийской земле многочисленные белые воины, Георгиевские кавалеры, участники 1-го Кубанского и Великого Сибирского Ледяных походов, Ижевско-Воткинского восстания, морские офицеры, военные лётчики. Их имена и жизненные истории мало известны сегодня новому поколению нашего сообщества, уже практически забыты. И с горечью иногда приходиться видеть заброшенные могилы, некоторых из них никак не помечены или с полуразрушенными памятниками, со стертой, кое-как ещё видной надписью «Вечная память». А хотелось, чтобы добрая память о них сохранилась надолго, чтобы можно было без особого труда найти, собрать и сохранить о них сведения, рассказать об их судьбах.
Алексей ИВАЧЁВ, Сидней
