Путешествуя по миру, мы часто сталкиваемся с чем-то, что напоминает нам о России. Иногда это памятники, храмы, иногда просто истории, которые кто-то сохранил для нас. Вспомним некоторые из историй, рассказывающие нам о российских первопроходцах, оставивших свой след в геологических исследованиях и горном деле далеких стран. Австралия здесь не исключение…
Австралия
В 1820 году в Австралии побывали русские корабли «Открытие» и «Благонамеренный», сделавшие остановку на долгом пути из Кронштадта в русские колонии в Северной Америке. Целью плавания был поиск морского пути из северной части Тихого океана в Атлантику. «Открытие» и «Благонамеренный» вышли в море из Кронштадта 17 июля 1819 года вместе с судами-близнецами «Восток» и «Мирный», которым под командованием Ф. Ф. Беллинсгаузена и М. П. Лазарева предстояло совершить блистательное открытие Антарктики и навеки прославить себя и российский флот.
После короткой стоянки в Рио-де-Жанейро корабли разделились: «Восток» и «Мирный» пошли на юг, а «Открытие» и «Благонамеренный» взяли курс на южную оконечность Африки, обойдя ее 5 января 1820 года. 28 февраля моряки «Благонамеренного» увидели берега Австралии. На борту корабля находился молодой лейтенант Алексей Петрович Лазарев — младший из трех братьев-мореплавателей. Его записки стали наиболее полным и содержательным описанием пребывания «Открытия» и «Благонамеренного» на пятом континенте.
Российские моряки запросили и получили разрешение для натуралиста Федора Штейна, находившегося на «Благонамеренном», произвести ботанические и геологические исследования в горах к западу от Сиднея. Экспедиция, в организации которой большую помощь русским оказал губернатор колонии Макуори, отправилась в Голубые горы. Вместе со Штейном в путь отправился Емельян Корнеев — талантливый художник. Штейн получил в свое распоряжение лошадей, провиант и проводников, его сопровождали комендант Парраматты (пригород Сиднея, в котором находилась резиденция губернатора) У. Лоусон и шотландский ботаник Аллан Каннингхэм (1791–1839), который в прошлом во время своих исследований в Южной Америке получил помощь от русского консула в Бразилии Георга Лангсдорфа.
Полевые исследования Штейна включали в себя изучение рельефа, химических свойств воды рек и ручьев, горных пород и проявлений полезных ископаемых. Трудно описать и переоценить все значение пионерной деятельности Штейна, собравшего значительную коллекцию геологических образцов, растений и насекомых. Рисунки Корнеева, в свою очередь, могли дать возможность образованному русскому обществу составить представление о природных условиях малоизученной части Нового Южного Уэльса. К сожалению, ему так и не удалось опубликовать свои работы, и они не сохранились.
Малоизвестным остается факт находки Штейном проявлений рудного и россыпного золота в Голубых горах. Теперь известно, что золото находили в Австралии и раньше, однако до первой «золотой лихорадки» оставалось еще почти 30 лет.
Обратимся к запискам Штейна, составленным по материалам экспедиции:
«Синие горы (имеются в виду Голубые горы), особенно же те из них, которые лежат к востоку (ибо простирающиеся более к западу имеют крутое падение в сию страну света), довольно плоско и отлого воздымаются. В отлогих же и плоских горах вообще бывают рудоносные пласты чаще, чем в крутых и стремнистых, а при том гнейсовым горам свойственны олово, свинец, медь, кобальт и новейшему образованию гнейса - дорогие серебряные руды… Краткость времени не позволила мне по сему предмету сделать надлежащих исследований, и потому открыты здесь мною только золото, серебро, медь, свинец и железо; определение же прочих металлов ожидает дальнейших горных поисков».
Открытым остается вопрос о том, какое золото нашел Штейн — жильное или россыпное, или и то, и другое? Вероятно, он обнаружил золото в жильном залегании, профессионально заключив, что присутствие в обнажениях минерализованных пород кварца и обычных рудных минералов - меди, свинца и железа - натолкнуло его на мысль о том, что здесь должно быть золото. Можно предположить, что Штейн опробовал и речные отложения, в которых намыл видимое золото: было бы странно, если бы профессиональный натуралист не знал о том, что жильное золото попадает в реки и ручьи, образуя россыпи. Примечательно, что Штейну принадлежит и заключение о том, что «сходству каменных пород и слоев с теми, кои вообще находятся в странах, производящих драгоценные каменья, Штейн полагает, что таковые каменья со временем будут найдены во всех австралийских землях, и островах».
Возможно, Штейн имел ввиду сходство гор Востока Австралии с Уральскими горами, которые в те годы были основной рудной провинцией Российской Империи, где российские геологи и горные инженеры (тогда это была одна профессия) черпали знания и опыт.
По-видимому, Макуори узнал о находке Штейна, но, как и в других случаях, из политических соображений, известия об этом не получили распространения. Администрация колоний справедливо полагала, что в краях, где 40% населения составляли заключенные, известия о золоте могут вызвать беспорядки, и на протяжении нескольких десятилетий упорно скрывала все сведения о присутствии золота в недрах Австралии…
В России работы Штейна также не получили должного признания, хотя и были опубликованы в 1830 году в «Трудах Русского минералогического общества» после перевода с немецкого варианта, написанного Штейном, на русский. Позднее, в 1842 году, записки Штейна были опубликованы в Санкт-Петербурге на немецком языке. Широкой известности ни в XIX веке, ни в советское время они не приобрели…
Урал
Примерно в те же годы начинал свою геологическую карьеру знаменитый британский геолог Родерик Мёрчисон (1792–1871). Это имя можно встретить на географических картах многих стран мира, настолько велик был его вклад в развитие геологической науки… В 1840 год он совершил свое первое путешествие в Россию, уделив основное внимание Уралу, в то время, главной рудной провинции империи. Кроме палеонтологических наблюдений, на основе которых он выделили новую геологическую систему — Пермскую, названную им по имени губернии, где им была найдена фауна этого периода, британец очень живо и увлекательно описал геологическое строение золотодобывающих районов Урала — Бисертского, Березовского, Миасского.
В то время Россия была ведущей золотодобывающей державой мира, и интерес Мёрчисона к этим краям был вполне закономерен. Он бегло описал и жильные источники золота, и россыпные месторождения, в общем, вошел в тему, как теперь принято говорить.
В 1845 году, посетив графство Корнуолл на юго-востоке Англии — ведущий рудный район страны — он встретился с несколькими местными горняками, которые отправлялись в Австралию. Предчувствуя, что в колониях есть золото, он попросил горняков прислать ему образцы горных пород. Горняки не обманули его ожидания. Изучив образцы, Мёрчисон уверенно предсказал открытие промышленного золота в Австралии, до которого оставалось еще 6 лет. Можно не сомневаться в том, что приобретенный на Урале опыт идентификации золотых руд способствовал этому заключению. Скорее всего, он не был знаком с результатами исследований Штейна, которые могли бы подкрепить эти выводы…
Известный австралийский геолог и историк геологической науки Дэвид Брэнэгэн (David F. Branagan) не считал результаты работ Штейна открытием, однако мы не можем не оценить энергию нашего соотечественника и дар предвидения, который он проявил.
Аляска
Есть еще одно русское имя, неразрывно связанное с геологическими исследованиями и с золотом дальних стран. Этим человеком был Петр Павлович Дорошин (1823–1875), русский горный инженер, который, вероятно, и был первооткрывателем золота на Аляске.
Вообще, перспективам обнаружения золота в Новом Свете в России всегда уделялось внимание. Еще в октябре 1732 году генерал-инспектор флота вице-адмирал Н.Ф. Головин предлагал императрице Анне Иоанновне направить на Тихий океан три военных корабля для развития там отечественного мореплавания и открытия новых земель. Однако правительственные экспедиции, отправленные на Аляску в первой половине XVIII века, не смогли обнаружить в Америке месторождений золота.
В 1794 году на Аляску прибыл унтер-офицер Корпуса Горных инженеров Дмитрий Тарханов, присланный специально для геологических исследований в Русской Америке. Однако за четыре года пребывания в колониях Тарханову не удалось обнаружить здесь признаков серебра или золота: дело в том, что его изыскания проходили в районах, где отсутствовали месторождения этих металлов. Кроме того, русских привлекало прежде всего «мягкое золото» — ценная пушнина, с большой прибылью сбывавшаяся в России и Китае. Когда, в результате беспощадного истребления ресурсы пушнины стали близки к исчерпанию, Российско-Американская компания (РАК) — реальный хозяин в русских владениях на Аляске — стала проявлять интерес к полезным ископаемым колонии. Проблема поиска золота в Америке стала вновь актуальной для РАК лишь спустя 15 лет. Это было связано с открытием в январе 1848 году золотых россыпей в долине реки Сакраменто и началом знаменитой калифорнийской золотой лихорадки, а также с прибытием в апреле того же года на Аляску поручика Корпуса Горных инженеров Дорошина — первого и единственного русского профессионального геолога, занимавшегося поисками золота на Аляске…
Уже в июне 1848 года он приступил к работе в окрестностях Ново-Архангельска на острове Ситха, но вскоре был отправлен главным правителем колоний М. Д. Тебеньковым для геологических изысканий на полуостров Кенай, где обнаружил первое золото. Однако горный инженер тогда не располагал временем и средствами для детальной геологической разведки и вынужден был возвратиться в Ново-Архангельск.
Когда в декабре 1848 года сюда пришло известие об открытии богатейших калифорнийских золотых россыпей, главный правитель направил Дорошина с группой старателей в Калифорнию для участия в добыче благородного металла. В январе 1849 года корабль РАК достиг Сан-Франциско, откуда Дорошин с инструментами и провизией и десятью рабочими отправился на шлюпке вверх по реке Сакраменто к золотым месторождениям. Добыв более 4.2 кг золотого песка в период с 26 февраля по 16 апреля, Дорошин был вынужден свернуть работы и возвратился в Ново-Архангельск.
Весной 1850 года на шхуне «Тунгус» П. П. Дорошин с партией старателей из 12 человек отправился на полуостров Кенай, где он ранее находил признаки золота. В течение двух полевых сезонов П. П. Дорошин проводил геологическую разведку и почти повсюду обнаружил признаки золота, но в очень незначительном количестве. «Эти скудные результаты, — писал он, — охладили господина главного правителя колонии к золоту: он прекратил поиски. А это совершенно отняло у меня средства к открытию стоящих разработки россыпей, но не потушило надежды, что может явиться здесь другой инженер и по проложенной уже тропе, с обширными средствами, будет счастливее меня…»
После получения из колоний сведений о неудачных попытках Дорошина в 1850–1851 годах руководство РАК отказалось от дальнейших поисков золота. По возвращении в Россию Дорошин в 1855 году подал в правление РАК свой отчет, в котором ратовал за дальнейшие геологические исследования в колониях, однако в разгар Крымской войны и пусть формальной, но все же блокады колоний со стороны англо-французского флота руководству РАК было явно не до усиления поисковых работ.
С бурным развитием добычи золота в Калифорнии, а затем в штате Орегон и в Британской Колумбии закономерно, снова и снова, возникал вопрос о наличии промышленных месторождений этого металла в недрах Русской Америки. В 1863 году российский посланник в Вашингтоне барон Эдуард Стёкль привлек внимание царского правительства к этой проблеме. В октябре Стёкль писал управляющему Министерством финансов М. Х. Рейтерну о том, что открытие золота в Калифорнии стало причиной притока туда людей и капиталов, бурного экономического развития края, и отметил, что до сих пор российские колонии приносили мало пользы государству, но, по мнению посланника, «могут принести значительные доходы, если ученое предположение осуществится и мы допустим разработку золотых приисков, устранив совершенно монополию, всегда мешавшую преуспеянию подобного рода предприятий».
Действительно, калифорнийская золотая лихорадка очень ярко продемонстрировала совершенно разные подходы к поискам и добыче золота русскими и американцами. Последние делали ставку на личную предприимчивость и заинтересованность, тогда как русские действовали исключительно под эгидой Российско-Американской компании, которая стремилась держать ситуацию под своим контролем и всячески сдерживать частную инициативу. Именно это различие и предопределило и значительной мере успехи американской колонизации и недостатки российской, что, в конечном счете, привело к продаже Аляски США в 1867 году. Для развития края просто не было людей, да и в самой «континентальной» России к тому времени было множество богатых приисков, поставлявших золото в казну… Ну, а о том, чтобы по примеру американцев открыть двери в колонию для искателей приключений и старательской удачи не шло и речи.
Сам Дорошин, покинув Аляску в 1853 году, продолжил на труды на своем поприще, занимая высокие посты в российской горной промышленности. Имя Дорошина увековечено в Аляскинском горном Зале славы. В этом штате его именем были названы озеро, ледник, небольшой залив озера Скилак и улица в Анкоридже.
https://royalsoc.org.au/images/pdf/journal/143_Branagan.pdf
https://america-xix.ru/library/grinev-klondike/
https://ru.wikipedia.org/wiki/
Владимир КРУПНИК
