Очень давно, более 80 лет назад, 4 августа 1931 года в Харбине умер доктор. Настоящий, а не сказочный «доктор Айболит»!
Знали его в городе практически все жители. Звали доктора — Владимир Алексеевич Казем-Бек. Все знали, что он не берет с бедных денег за свои услуги — только за лекарства, что он готов в любое время прийти на помощь даже самому бедному пациенту. И будет бороться за жизнь и здоровье любого человека, вне зависимости от размера его кошелька. Все про это знали, но осмыслить масштаб потери для «Великого Харбина» этого великого доктора, «помогла», как это не ужасно — его смерть. Никто не мог предположить — скольким людям Владимир Алексеевич успел сделать добро. Когда его гроб несли по Китайской улице к Свято-Иверскому храму для совершения отпевания — все близлежащие улицы были так плотно забиты людьми, что проще было обойти эту массу плачущих и молящихся людей за два-три квартала, чем пытаться протиснуться в нужном направлении. Так Харбин прощался с любимым доктором…
Все мы родом из детства
Родился Володя 14 февраля 1892 года в Казани в семье доктора Алексея Николаевича Казем-Бека. Его далекие предки были влиятельными персидскими князьями и фамилия, если писать ее полностью, читалась, как Мирза Казем-Бек. Отец Володи был известным профессором Казанского университета, к которому приезжали лечиться пациенты не только с Поволжья, но и из далекой Сибири. Он одинаково добросовестно лечил и богатых и бедных пациентов. В его клинике, для малоимущих пациентов был установлен день бесплатного приема больных — один день в неделю. Местная беднота с радостью и благодарностью пользовалась такой льготой.
В возрасте пяти с половиной лет Володя заболел. После сильного ушиба ноги, на ней появилась опухоль и врачи констатировали туберкулез кости. Ему прописали постельный режим, и маленький Володя практически не выходил на улицу. Только в теплое время года — сидел на лавочке в городском саду и с грустью наблюдал издалека, как резвятся его сверстники. Над ним никто не издевался, но он все равно чувствовал себя изгоем. Он обладал очень сильной волей — когда ему делали операцию, то он отказался от наркоза и даже ни разу не заплакал, не проронил ни одного звука! После операции Володе стало легче, страшные боли уже больше не мучили его, но на всю жизнь осталась сильная хромота…
Владимир Казем-Бек рос очень необычным ребенком. Он много читал, обладал редкой памятью. Был очень наблюдателен, прост в общении, с огромным состраданием относился к чужой боли или болезни. Был всегда скромен и доброжелателен. Как говорили его учителя, друзья и родственники, близко наблюдавшие развитие Володи — у него «золотое сердце». Много настрадавшись в детстве, будущий доктор помнил каждую минуту, как невыносима боль, и относился к чужой боли, как к своей. Только так можно объяснить всю его дальнейшую жизнь, переполненную состраданием к пациентам и жертвенным служением им!
С 1908 года, когда здоровье мальчика окрепло, Володя поступил сразу в 7 класс Третьей Казанской мужской гимназии, которую окончил в 1910 году с серебряной медалью. Видя перед собой пример отца, Владимир принимает логичное решение: поступает на медицинский факультет в Императорский Казанский университет — один из лучших в России. Начало Мировой войны застало В. А. Казем-Бека на 5-ом курсе и он, не раздумывая долго, идет добровольцем на фронт, как когда-то называли это самое первое медицинское звание: зауряд-врачом. Прослужив на фронте около года, он в 1915 году, на короткое время возвращается в Казань, где блестяще сдает государственные экзамены.
От Казани до Харбина — три года потерь…
После возвращения на фронт — он стал заведовать летучим госпиталем Красного Креста. Добрая слава о докторе Казем-Беке быстро распространилась по передовой. Он отдавал раненым не только свои знания и мастерство врача — он дарил им часть своего большого сердца, стараясь всячески облегчить страдания. Слава о его профессионализме и личной доброте шла по всему фронту. И нередко слышали санитары просьбу от раненых: «отвези меня, браток, в госпиталь, где работает «хромой доктор»!
Лихолетье, начавшееся на Руси, заставило Владимира Алексеевича пережить кончину матери, потерю родного крова в Казани, смерть отца в далеком Томске, фактический распад некогда дружной семьи — все братья и сестры разъехались кто куда… Летом 1919 года он поступает на должность врача в Академии Генерального штаба в Омске и… уже через год — оказывается в Харбине…
В городе на Сунгари талант Казем-Бека, как врача и как целителя душ человеческих раскроется в полном объеме. Он начинает работать в Городской больнице и развивать частную практику. Но от работы в больнице, вскоре пришлось отказаться. — количество больных, желающих лечиться у Доктора, так быстро росло, что не оставляло времени работать еще где-нибудь. Самым удивительным было то, что Доктор не только лечил многих малоимущих пациентов бесплатно, но еще и сам помогал им. Доктор иногда давал денег беднякам на Пасху или иной праздник. Иногда привозил им вещи или продукты. Он обладал даром деликатно не взять вознаграждение за свою работу у священника, говоря, что из-за неимения времени сам редко бывает в церкви и надеется, что батюшка за него помолится. От земляков из Казани не брал — «отдадите, когда мы в Казань вернемся». Он лечил всех: и богатых бизнесменов, и служащих железной дороги, и грузчиков в порту, и опустившихся жителей городских трущоб, и спившихся попрошаек с рынков.
Зимой, в период простудных заболеваний, когда вызовов было особенно много, он спал в кресле, у телефона, не снимая верхней одежды, чтобы, как можно быстрее доехать до пациента и оказать ему первую помощь. И один из вызовов — стал для доктора роковым! Девочка, больная дифтеритом умирала от удушья. Нужна была госпитализация и срочная операция. Не было ни времени, ни возможности быстро попасть в стационар. Нужно было рисковать. Казем-Бек, как опытный врач понимал, чего этот рискованный шаг может ему стоить. Но он поступил, как всегда — здоровье, а тем более жизнь пациента дороже всего! Он спас девочку, отсосав трубочкой для коктейля гной из опухоли. Ребенок смог дышать! Кризис миновал, и больная стала поправляться (она проживет до 92 лет). А доктор через два дня почувствовал, что заболевает…
Похоронили Владимира Алексеевича Казем-Бека на Новом кладбище, рядом с алтарной частью Успенского храма. Харбинцы долго спорили — какой памятник поставить. Провели конкурс проектов, определили победителей, даже премии им успели выдать, да одумались вовремя. Доктор никогда бы не одобрил такие бессмысленные траты. Наконец-то, было принято единственно правильное решение — собрать пожертвования и создать за счет них бесплатную больницу имени Казем-Бека! Такая клиника вскоре была открыта при Казанско-Богородицком мужском монастыре. Памятник же поставили весьма скромный, с большим крестом и с белой (как халат врача) мраморной могильной плитой.
История памятника доктору
Этот памятник я увидел впервые в 2010 году, когда Русский клуб стал составлять план захоронений на русском участке кладбища Хуаншань. Без портрета, плита могильная и сиденья у двух лавочек утрачены. Большинство металлических частей оградки — сданы в металлолом. Но, что мы могли сделать тогда? Записали номер захоронения — 2.6.10, даты жизни 14.11.1892–04.08.1931 годы, сфотографировали. Ничего мы тогда не могли сделать.
Но в 2011 году китайские власти разрешили привести в порядок 4 могилы священников и два обелиска времен Русско-Японской войны. Затраты по обелискам (большую часть), взяло на себя Харбинско-Китайское Историческое общество (ХКИО), Сидней, Австралия. Русский клуб Харбина помогал в этом благом деле, как организатор работ и контролер их качества. Зимой мы обсуждали планы на новый год — мнения наши с австралийскими харбинцами совпадали практически полностью. И вот весной 2012 года в Харбин приехал с рабочим визитом президент ХКИО Игорь Казимирович Савицкий с супругой и помощницей Аллой. Был составлен план работ и согласован с ПО Покровского храма — главным пунктом стал капитальный ремонт памятника доктору Казем-Беку.
Мы понимали всю ответственность, лежащую на нас и с трепетом душевным начали подготовку. Был проведен тендер между тремя подрядчиками. И по минимальной стоимости работ и по техническому подходу к задаче — был определен подрядчик. Что подкупило в этом случае — буквально через три дня им была представлена не только смета, но и выполненный в изометрии на компьютере макет отреставрированного памятника. Работа — началась.
Предварительно мы с «генеральным заказчиком» — Игорем К.Савицким — как говорится «плечом к плечу» посмотрели все материалы о памятнике Казем-Беку. Вариант, который находится на Хуаншань весьма серьезно отличается от первого памятника, который был на Успенском кладбище. Нас интересовал в первую очередь цвет всех деталей памятника и их размеры. Описания «первичного» памятника нам найти не удалось. Была ли надпись на белой могильной плите — осталось неизвестным. Долго мы не могли найти фотографии доктора хорошего качества. Но помог случай…
Летом приехали из Казани, из музея Баратынского, три симпатичные молодые дамы. Семьи Казем-Беков и Баратынских были давними друзьями — это общеизвестный факт. Они даже породнились. Я, узнав через Интернет о приезде работников музея, стал просить у них привезти фотографию Казем-Бека. Именно эта фотография, полученная с помощью земляков героя нашего рассказа, украшает сегодня отреставрированный нами памятник.
Мы сообща сделали доброе дело, и хочется сказать спасибо и поклониться в пояс всем участникам: городской администрации Харбина — за понимание важности для нас, русских, сохранить эти памятники, за поддержку наших инициатив! Поклон всем «старым харбинцам» из Австралии, новому поколению русских в городе на Сунгари, объединенных Русским клубом, членам китайской православной общины Покровского храма, китайскими мастерам-камнерезам и историками из Казани.
Такой разнообразный состав участников работ тоже напоминает нам о любви, которую испытывали харбинцы к доброму доктору Казем-Беку.
